«Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Жалкую бродячую псину, отчаянно пытающуюся найти себе дом, приют или хоть какой-нибудь ночлег на ночь. Её выкинули все хозяева, и теперь она бросается на каждого встречного, доказывая с пеной у пасти, что ещё чего-то стоит, что у неё ещё есть силы защищаться и держать в страхе своих врагов. У неё переломаны все лапы, ослепли глаза, она давно нахваталась на улице всех заразных болезней, но при этом ещё рвётся кому-то что-то доказать. Просто потому, что она не знает, что в этом мире можно жить по-другому, и-»
– У тебя волосы отросли, – вдруг обратился к нему Тео, и Миша очевидно попытался улыбнуться не так ледокольно, как у него выходило – но губы растянулись с непривычки, обнажая зубы, всё ещё оставляя безучастными щёлочки глаз, и он расслабил лицо. – Тебе идёт. Можно в хвостик заплетать.
– Благодарю… – пробормотал он, стараясь придать голосу умиротворённое звучание. – Как… дела?
– Супер, – тут же прилетело в ответ. – А у тебя?
– Тоже…
Неловкое молчание, разросшееся между ними несколько минут назад, вновь вернулось; в нём стало слышно хруст пальцев – привычка, от которой Тео так и не избавился, когда нервам приходил конец и надо было себя срочно куда-то девать, и вереница воспоминаний от бездумного жеста вспыхнула у Миши на сердце, как почки разбухали на остролистной коре: нежность бергамотовыми бальзамами для добела опалённых рук и цветочно-звёздная близость выдохов, плывущих в течении майского света, болотистость одежды, скомканная до набата, иссиня-мокрые прядки в распушённых химтрассах над темечком…
«…и эта псина всё ищет и ищет, всё ищет и ищет дом, и всё никак не может его отыскать, никак!»
– Сейчас один здесь живёшь? – решился нарушить тишину Миша, перевёл полные сияния – фонарного – глаза в небо.
– Я приехал к тёте. У них с дядей годовщина скоро, может, ты слышал.
– Понятно. Не слышал.
Молчание.
– Ты сам добрался?
– Сам.
– Прямо из Ниццы?
– Разумеется, – смех, буйством полых вод сорвавшийся с никелированных губ. – Я ведь уже не ребёнок, voyons.
Молчание. Похожее на космос, который был готов рухнуть ему на плечи, как счета за пустую квартиру.
– Ты специально прогуливал пары к моему приезду?
– Да.
– Да?
– То есть нет, конечно. Зачем бы мне понадобилось это делать?
Молчание вырастало до уровня Эвереста.
– У тебя… –