Неужели она спасла Найденку лишь для этого?
Нечто, похожее на совесть, кольнуло и исчезло, сменившись холодной сосредоточенностью. Уверенностью, что влила новые силы в уставшие руки и ноги.
Помчаться туда, успеть… Сделать все быстро…
Сизый блеск ножа. Звук льющихся вод. И они, милые, славные, любимые… открывающие свои ясные глазки… прощающие ее, ту, что не смогла защитить…
Что-то метнулось на краешке зрения. Раздались смех и рык.
Шишига дрогнула, запоздало вскидывая ружье. Слишком поздно поняв, что стоит на открытом месте.
Троица тварей подбиралась к ней на четвереньках, окружая с трех сторон. Одна, видно главарь, – с длинной заостренной деревяшкой, похожей на туземное копье.
Шишига разглядела грязные кепки с логотипом известного бренда, обрывки шорт на мосластых ногах и слюнявые челюсти, что медленно отвисли до земли, обнажив собачьи зубы.
«Мальчики. Озверевшие мальчики Голдинга из „Повелителя мух“…» – пронеслось и исчезло в сознании.
Шишига дико расхохоталась.
Нетушки. Только не сейчас. Не сегодня. Это же смешно!
Глаза прищурились, тело подобралось.
Она не умрет. Она-не-позволит!
Лихо сплюнуть через левое плечо. Сложить фигу напоказ тварям. И наконец выстрелить.
Раз.
Два.
Тр…
Ей нужно срочно выбираться отсюда. Иначе – смерть.
Найденка четко понимала это, сидя в запертом кабинете. Тяжелые шаги Шишиги давно стихли в коридоре, пришло время действовать, если она и правда хочет жить.
А она хочет. Жаждет. Она просто обязана выжить и стать счастливой, несмотря ни на что!
Ей надо вырваться из плена, добежать до полиции, медиков, чтобы они осмотрели и спасли ее. Она не желает закончить дни, как те несчастные украденные дети, что были, несомненно, обколоты этой жуткой старухой.
«Вставай. Борись!» – приказала себе Найденка и медленно, опираясь на стенку, поднялась на ноги.
Ребенок в животе с каждой минутой пинался сильней, поясницу терзала боль, а к горлу подкатывала тошнота.
Вдох-выдох. Найденка огляделась. Подобрала отломанную кем-то крепкую ножку стула, что валялась в пыли, и бросилась с ней на дверь.
Она била ее деревяшкой, била собственной ногой. Врезалась в нее боком, рычала, но не сдавалась.
И вот, спустя вечность, что-то хрустнуло в замке. Дверь поддалась. Открылась от удара.
Всхлипнув, Найденка вылетела из кабинета и заковыляла по коридору: быстрей, быстрей, быстрей…
Она не остановилась, чтобы проверить, как там Кощей. Не заглянула к мертвым детям. Словно раненый зверь, выпущенный из клетки, она ковыляла, ползла, стремилась туда, где чернел выход.
И выход нашелся.
«Еще чуть-чуть!» – возликовала Найденка. Щеки, и так украшенные кристалликами слез, опять намокли.
Она прошла мимо разрушенного поста школьной охраны; придерживая живот, с усилием толкнула входную дверь.