– Да живописью, Батя, а не живописанием, – поправил отца Иван.
– Цыц! – одернул его Захар. – Ишо молоко на губешках не пообсохло, а туда же… Отца учить!
– Да наплюй ты на его, бать! Че дальше-то было? – спросил нетерпеливо Сергей.
– Так вот я и толкую, – продолжал глава семейства, – живописец-то он ужо больно толковый оказался. И взяли его с собой другие мастера, обученные энтому самому ремеслу люди, разрисовывать дворец важного да известного на всю амперию вельможи. И приняли они его в свою артель, да и учиться энтому самому ремеслу заставили. И так он и гимназию ихнюю тоды окончил, а опосля-то и униситет в самой ажны Первопрестольной…
– Университет, поди, – не удержался опять Иван. Степан глянул упреждающим взглядом на младшего брата. А Захар, не обратив на этот раз внимания на поправившего его сына, продолжал степенно:
– А коды и академию ихнюю в самом аж Петербурге одолел, да медаль из золота из рук, почитай, самого знаменитого мастера по ихним делам-то получил, тоды и в заграницу попал. И где тока не побывал, бают. А уж на родине-то, в Петербурге, и дворец самому аж царю по его рисункам-то построили. И кремль даже, бают люди, собрались было по его художеству-то ремонтировать, да средств, видать, маловато было в казне-то в ту пору. А уж домов-то понастроили по его, опять же, придумкам – и не счесть!
– Да, средства-то, люди толкуют, завроде и не причем тоды были. Сама государыня-то, бают, больно спужалась за место-то свое державное. – Терентий, подошедший с пару минут назад, включился в общий разговор. Обернувшиеся на голос, Захар с сыновьями поприветствовали родственника.
– Да видались, кажися, – улыбнулся в ответ подошедший, – Родовой антирисуетесь, слышу?
– Да робятам вот толкую, што все Баженовы-то будто бы из одного роду племени-то завроде как вышли, – отозвался Захар.
– Истину баешь, Захар. Да тока род-то наш, он, почитай, што от времен Ивана Грозного ишо путь-то свой держит. А архитектор-то тот, про которого ты щас речь-то держал – лишь отросточек от основного-то знатного да древнего роду-то будет.
– Да откуда же ты-то все это знаешь, дядя Терентий? – воскликнул оживившийся сразу Иван.
– Так ведь помимо службы-то в церкви священник-то наш ишо много чего рассказыват. Грамоте он, видать, сильно обученный. Да и в гостях у него ишо монах какой-то был намедни. Так они с ним стоко антересного-то толковали, што я и заслушался. И про дела свои старостины совсем забыл.
– А што за род-то энтот такой? Чем же он тако уж особливо знатен? – спросил пересадивший сынишку с ноги на колени Степан.
– Род энтот идет ишо от бояр московских, которы по происхожденью-то и самому, слышал, царю не уступали, да попавших опосля в опалу государя, которым и изгнаны были на многие лета и лишениям всякого рода подвержены. И было в том роду-то, как люди бают, две ветви. Одна ветвь