Оба они, как торговцы, жили маржой, в границах между тем, что люди говорят о своих намерениях, и тем, что эти люди делают. И со временем, как и торговцы, Извор и Варис утратили способность рассматривать что бы то ни было, не учитывая этих границ.
Оба они так хорошо понимали друг друга, что следующее заявление Извора потрясло Вариса до глубины души.
– Не надо так, Варис, – сдавленно сказал Извор, будто исходил кровью. – Негоже нам с вами расставаться на такой ноте.
На полминимы Варис утратил дар речи.
– Я просто уезжаю к Странжу на праздники, – наконец сказал он. – Через два меркленя вернусь. А у Странжа есть магнограф, вы же знаете.
– Конечно, знаю.
– Извор, наступает Равноденствие. Сходите в театр или на концерт… или приезжайте к Странжу. Вы с ним когда виделись?
– Очень давно, – сказал Извор; в его голосе звучало облегчение. – Прошу вас, передайте Странжу, что я скоро приеду. Но не сейчас. – Он посмотрел вверх, будто вглядывался в развеивающуюся дымку. – Пожалуй, к Равноденствию. Так что пусть готовит игральные карты и прячет золото под замок.
– Я так и передам. Он обрадуется.
– И я тоже. Что ж, пойдемте, пообедаем. А потом вам пора на поезд.
Глава 2
Дорога и небосвод
Извор с Варисом вышли из здания парламента и пересекли парк Королей Кларити. Извор шагал энергично, приподнимал цилиндр, раскланиваясь со знакомыми и незнакомыми, а потом бросил серебряный талер бродячей циркачке, которая ловко поймала монетку, подкинула ее в воздух вместе с тряпичными мячиками – и монетка исчезла из виду.
– Мне очень приятно, что у вас хорошее настроение, – сказал Варис.
– Всегда приятно быть в хорошем настроении, – ответил Извор. – И приятно на несколько дней выбраться из этой законодательной мясорубки. – Он посмотрел на Вариса. – И приятно слышать, что вы выражаете свое удовольствие.
Он резко отвернулся, встал на мраморный бордюр у фонтана, прошел по нему чуть больше половины, аккуратно переставляя ноги, потом грузно спрыгнул и застонал. Варис быстрым шагом подошел к нему.
– Спасибо, досточтимый господин, – сказал Извор, – но родители не велят мне разговаривать с незнакомцами, особенно у административных зданий. – Он посмотрел куда-то вдаль, за спину Вариса. – Хотя если вы согласитесь провести меня вон туда, я не откажусь.
Варис обернулся. Посреди парка человек десять окружили чудесника. Над его головой парили яркие шелковые шарфы, а в воздухе мелькали сверкающие стекляшки и кусочки металла. Самого чудесника было почти не разглядеть под длинным одеянием темного бархата, расшитого золотистыми небесными символами. На юге такие одеяния именовали пафосно и зловеще – Звездная Мантия, Покров Ночи и тому подобное, – а среди чудесников они были известны под названием Черный Балахон; наряд позволял сливаться с тенями, особенно если поблизости шныряли приставы.
– Я