Вулкан проснулся, бэйби. Ирина Белояр

самостоятельно. Отсюда депрессии, алкоголизм, преступность – да-да, и преступность тоже. Прошли времена, когда человек убивал ради наживы. Сейчас он убивает от нечего делать. Отсутствие цели – вакуум, который необходимо чем-то заполнить. Этим и занимается программа.

      – Вы сами в это верите?

      Нина грустно улыбнулась:

      – Научные факты – не религия. Веры не требуют.

      …Доктор Колли не солгал: в институте биоэнергетики с нами обращались более чем корректно. Можно сказать, на руках носили. В ответ на любой детский вопрос мы получали подробную лекцию от кого-нибудь из сотрудников… Я обращался за разъяснениями к Нине, диагносту биополя. Она мне нравилась. Открытое лицо: по нему всегда видно, верит ли доктор в то, что говорит.

      – Пусть так, но зачем навязывать эту цель силой? Кому надо – сам придет.

      Здесь уже моя добровольная энциклопедия удивилась по-настоящему:

      – О чем вы? Насильно не кодируют даже преступников. Если они предпочитают тюрьму – их право.

      – Неужели? Год с лишним назад из нашей коммуны силой увезли двоих ребят и переформатировали им мозги. Они никогда не согласились бы на это сами.

      Нина поморщилась:

      – Значит, правда. На экспериментальной стадии методику испытывали не только на добровольцах… Я слышала что-то подобное. Не знала, как относиться.

      – Теперь знаете.

      – Теперь знаю. Я вам верю, Кирилл.

      «Это Нина. Самый молодой доктор института», – так нам ее представили в первый день работы. «Моя мама была сильным экстрасенсом. А я – жалкий ошметок чуда», – так она отрекомендовалась сама… Мама, как потом выяснилось, отнюдь не «была», а вполне даже есть, только перестала быть экстрасенсом. Утратила дар после того, как посетила пресловутую кабинку счастья. Я спросил: а что привело маму в эту кабинку? «Не знаю, – хмуро ответила док. – Ей всю жизнь чего-нибудь не хватало», – и, с язвительным смешком: