– … Так что, у меня много оснований отправить вас за решетку. А ещё лучше – в психлечебницу. Но дурдом нынче переполнен. Что-то слабый народишко пошел. Недавно привезли новоявленного Иоанна Крестителя: те же грозные речи и проклятия на головы начальников, особенно на мою. Вы бы с ним сошлись.
– Вы так считаете? Я этого типа не любил, – рассеянно признался Иуда, вспоминая струйку крови, вытекающую из губ умирающего римского легионера. Теперь, подумал он, его будет преследовать другое видение: падающий Коляня и тупой удар затылком о булыжники.
– Вполне солидарен с вами, – живо откликнулся Ферапонтов и пригладил пятерней жесткие волосы. – Могу пооткровенничать. Мне по душе ваша легендарная Иудея. У нас много общего: страстная любовь к родине, к своей идее, к преданьям старины глубокой… Да много чего! Нас тоже погубили разрушительные проповеди. Могучий Саул не зря почуял в Давиде опасный микроб: все эти гусли-мусли, псалмы, непротивление. Нежному Самуилу надо было не елеем из рога помазать Давида на царство, а живой кровью врагов Израиля. Вот Самсон мне жутко симпатичен. Это и наш герой. – Ферапонтов добавил всем вина и поднял свой бокал на уровень орлиного носа. – Поэтому я предлагаю вам, товарищ Искариот, быть до конца Иудой…
Наступило неловкое молчание. В соседнем номере теперь уже тихо бубнили за рюмками – Марсальская чутко прислушивалась к шелестяще-возбуждающим звукам и смешкам.
Джигурда медленно цедил густое вино, однако щеки следователя не розовели от хмеля, а бледнели ещё более. Он беспрестанно протирал стекла очков серым скомканным платочком. Марсальская наклонилась к нему и шепнула:
– Зайдите как-нибудь – я вам хоть сморкальник выстираю.
– Зайду обязательно. Хотелось бы кое о чем у вас спросить, – насупился следователь, пряча руку с платком в карман.
– Я что-то вас не понял, – сказал Иуда и посмотрел губернатору в переносицу, где перехлестнулись темные щетинки бровей.
– А тут и понимать нечего, – Ферапонтов по-снайперски сощурил правый глаз. – Не без помощи Ираиды Кондратьевны у меня родился один планчик, несколько парадоксальный. Неплохо бы создать общество друзей Иуды. Сокращенно – ОДИ. В противовес всяким там баптистам. Помещение выделим, рекламные плакаты выпустим, что-нибудь вроде: «Не бывал ли ты в ОДИ – если нет, то приходи». Вы должны нам помочь. Отработайте свои грехи. Ведь Тотэмос – двоюродный брат вашей Иудеи. Мы тоже не желаем предавать заветы наших отцов, идти под власть диктаторского Центра, заокеанских идолов и буржуазных конквистадоров. В конце концов, тебя послали сюда не разрушать, а созидать. Не так ли?
– Я теперь вообще не знаю, зачем меня послали, – пожал плечами Иуда, чувствуя, что тяжело пьянеет.
– Не пудри мне мозги! – Ферапонтов стукнул кулаком по краешку