Он зашел в спальню, решив, что его невеста решила подремать перед тяжелым вечером. Увидел неплотно прикрытую дверцу шкафа и открыл ее почему-то дрогнувшей рукой.
Полки оказались пусты.
Олег сорвался с места. Он пробежал по квартире, и всюду ему в глаза бросались бреши на привычных местах. Исчезла батарея баночек из ванной, опустел кухонный шкаф, пропали со стены Машины фото. Если бы не знакомый запах духов, висевший в воздухе, Олег бы решил, что год жизни с Машей ему причудился, как смутный, но крайне убедительный сон, приснившийся под утро.
На кухне Олег нашел пустую чашку, на которой отпечаталась алая каемка Машиной помады. Под чашкой лежала записка, длинная и невнятная. Олег выцепил лишь общий смысл. «Я люблю другого, прости».
Первую бутылку шампанского Олег употребил из горла, не чувствуя вкуса. Вторую взял с собой, когда вышел на балкон. Достал из заначки пачку сигарет и жадно затянулся. Год назад он при Машиной поддержке бросил курить. А теперь – зачем было держаться? Зачем вообще что-либо?
В груди распахнулась дыра, через которую тянуло ледяным сквозняком. Шампанское не работало.
Повинуясь мазохистскому порыву, Олег взобрался на подоконник. Распахнул окно, ловя лицом ветер. Нет, он не собирался прыгать. Но усевшийся на левое плечо демон противоречия шептал ему, что подойти к краю бездны и бросить взгляд вниз, пощекотать нервишки – ровно то, что ему требовалось. Олег был готов на любое действие, только бы перебить эту чертову боль, чем угодно, как угодно!
Олег посмотрел под ноги. Начинался снегопад. Случайные прохожие, нагруженные сумками, торопились домой, к оливье, «Голубому огоньку» и наряженной елке. Ровно двадцать одну минуту назад Олег был таким же. Блаженны неведающие.
«И через месяц-другой ты снова станешь таким же, – шепнул голос ангела с плеча правого. – Все пройдет. Не дури, дружище! Боль не длится вечно. Слезай с подоконника, ну!».
Олег почувствовал, как расслабляются мышцы, как накатывает мягкий шум в ушах. Деревянными пальцами он вцепился в оконную раму и уже собирался сделать шаг назад, как вдруг резкий порыв ветра хлопнул балконной дверью. Будто невидимая рука толкнула Олега в спину.
Он взмахнул руками в безуспешной попытке сохранить равновесие. И полетел вниз.
Жизнь перед глазами пронестись не успела. Олег даже не закричал. Вместо этого – животный ужас и так некстати всплывший в памяти факт: при падении с седьмого этажа вероятность летального исхода приближается к ста процентам.
Земля ударила Олега, как самосвал сбивает выскочившего на дорогу глупого зайца. И не было ни тоннеля, ни строгого бородача с ключами от райских врат. Только темнота.
Олег очнулся от холода. Дернулся, рефлекторно отгреб от лица что-то белое и холодное. Удивился тому, как легко руки ему подчиняются. «Это что, снег?» – с удивлением подумал Олег. Резко сел, охнув от боли в ребрах.
И тут же истерично заржал. Он упал в сугроб, который коммунальщики сегодня