Несколько лет назад, когда сны только начали сниться, она пыталась что-то изменить – предупредить Вэноа, закричать в последний момент, дёрнуть за руку, но голос её не слушался, рот раскрывался в немом крике, а ноги, словно жившие отдельной от разума жизнью, бежали туда, куда им положено. По сценарию сна. Со временем Кей смирилась и покорно досматривала сон до конца. Вот и сейчас всё повторялось – беспомощность душила, она пыталась как могла оградить сознание от боли, но была вынуждена следовать за Вэноа, чтобы…
– Эй, красавица, проснись, скоро стыковка! – из сна Кей вырвали окрик и резкое потряхивание за плечо.
Не сразу сориентировавшись, она едва не подскочила в кресле, ремни не дали. Успокоилась, замерла, выдохнула. Табло в конце салона сообщало, что до стыковки остаётся семь минут.
– Спасибо, – Кей поблагодарила соседа напротив. – Да не за что, – мужчина в годах дружелюбно улыбнулся. – Мне показалось, что тебе кошмар снится. – А-а-а?.. – застыв с непонимающим взглядом, Кей не сразу догадалась, о чём речь. – Да, наверное, я не запоминаю снов.
Для пассажиров стыковка проходила незаметно – зелёные буквы оповестили, что можно отстёгиваться и направляться к выходу. Наконец Кей и остальные на борту лайнера прибыли на перевалочную базу, важную точку пути, из которой расходилось множество маршрутов. Людской поток разделился на траволаторах – большинство спешило к линии выдачи багажа, а Кей вместе с дюжиной пассажиров устремилась к региональному терминалу. Её транспорт прибывал через три часа, делать всё равно было нечего, и в ожидании она присела на металлическую скамью. Кей достала из рюкзака питательный батончик, не с первого раза справилась с упаковкой и вонзила зубы в безвкусную массу. Конечно, можно было приобрести обед в кафетерии станции, но в приоритетах вкусная еда не числилась – лучше сэкономить почти сотню кредов. Когда прибудет на новое место работы, её покормят – работодатель обеспечивал своих сотрудников от и до: начиная с еды и заканчивая одеждой, стоившей с учётом особенностей климата недёшево.
Люди сновали мимо Кей, которая, запив свой скудный обед водой из бутылки, наблюдала за ними: в основном мужчины, в одиночку, группами, семей почти не встречалось. На это влияло, скорее всего, расположение станции – вокруг по большей части находились сектора систем с сырьедобывающими планетами либо с теми, что были признаны перспективными.
Кей как раз направлялась на одну из таких – Кнаере, – работать в бригаде, занимающейся геологоразведкой. В толще горной породы искали, как обычно, крайне ценные полезные ископаемые, ничего нового. Образование позволяло Кей быть оператором на бурильных установках, а вот всё остальное по-настоящему пугало. Не представляла она, как можно выжить при стабильных минус тридцать градусов в условиях полной автономии – связь с цивилизованными секторами была крайне нестабильной, а транспорт на Кнаере летал раз в месяц.
Сейчас это был пассажирский корабль, который доставлял сотрудников к местам работы: у компании было много точек в этом секторе. Кей взошла на борт и заняла первое свободное место в салоне – полёт продлится несколько часов.
О том, что заключила контракт, Кей уже успела пожалеть не раз. Нужны были деньги, а вознаграждение за три месяца непрерывной работы и полное обеспечение от работодателя подкупали – на густонаселённых планетах эту сумму она заработает за год и, как следствие, не успеет оплатить обучение в Университете Кадаби. Так уже случалось – потом опять болтаться несколько месяцев, пока не объявят новый набор и не зачислят снова. По правде говоря, у неё всегда оставался запасной вариант – гильдия для нескольких категорий ксеносов предусматривала льготы при оплате, а некоторым и вовсе выдавала гранты. Кей могла воспользоваться, но не планировала этого делать, она предпочитала, стиснув зубы, зарабатывать на учёбу самостоятельно – тогда тайна её происхождения по-прежнему останется тайной. Пометка в документах о том, что Къялла’ирт Заэлси родилась на не колонизированной людьми планете, мало кого смущала, ребёнок мог появиться на свет во время длительной командировки родителей. Имя вызывало вопросы, но она никогда не представлялась полностью, сокращая до привычного человеческому восприятию «Кей». А при виде миловидной брюнетки с длинными волосами все сразу же забывали про её странные документы. И не пытались докопаться до истины, воспринимая её обычной девушкой, какой она на самом деле не являлась.
Из своих двадцати трёх стандартных лет Кей прожила среди людей семь, первые годы она пыталась адаптироваться к новым порядкам и в полной мере ощущала себя чужеродным элементом – таких и называли ксеносами. Потом, благодаря ошибке в канцелярии вечерней школы и существенно улучшившимся социальным навыкам, её приняли за свою, в Университете Кадаби училась уже на общих основаниях, а не как представитель