В конце апреля я получил распоряжение отправиться в Крым на Ак-Манайские позиции, где в деревне Бараки стоял Сводный гвардейский кирасирский полк, задерживая наступление красных. Первая Гвардейская кавалерийская дивизия была свернута в полк. Каждый эскадрон носил название полка. Я был назначен в команду связи штаба полка. Однажды, дежуря в штабе, я явился с донесением к полковнику Данилову[114], командиру полка. Выслушав меня, он спросил, откуда я и как моя фамилия. Узнав мою фамилию, он спросил, кем я прихожусь полковнику Николаю Михайловичу Есаулову, – я ответил, что это мой отец. Полковник приказал стоять мне вольно и сказал, что хорошо знал моего отца еще с давних времен, когда он был молодым офицером. Увидев на мне погоны Конной гвардии, приказал перевести меня в списки кирасир Ее Величества и поручил меня ротмистру Гросману[115], адъютанту полка.
В начале июня 1919 года было приказано перейти в общее наступление. На заре полк вышел из деревни и, пройдя 2–3 версты, развернулся и пошел в атаку. В это же время английская эскадра, стоящая в Черном море, открыла убийственный огонь по позициям красных, расположенных слева от нас. Сбив противника, мы захватили много оружия, пулеметов и пленных. К вечеру мы дошли до узловой станции Грамматиково. Во время атаки произошел интересный случай, о котором был сейчас же извещен командир полка. Среди красных оказался брат нашего кирасира, которого мобилизовали красные. Он заметил среди атакующих своего брата и крикнул: «Брат, не руби!» – и бросил оружие. Командир разрешил оставить его в полку. Под вечер меня слегка ранило в ногу, а контузией я был отброшен в канаву. Ночью шел дождь, и я с трудом выбрался из канавы, где меня подобрали санитары. Утром командир полка, объезжая раненых, приказал отправить меня в лазарет, дав мне пакет первой