Я представился и показал удостоверение. Она подозрительно сощурилась на него, затем на меня. На ней была простецкая коричневая юбка и такого же цвета блузка, а поверх нее – шерстяной жакет. Но из нагрудного кармана торчали механические часы, перевернутые вверх ногами. Видимо, сиделка с проживанием.
– Мы бы хотели видеть мистера Вудвилла-Джентла, – сказал я. – Он дома?
– Он сейчас должен отдыхать, – ответила женщина. С явным славянским акцентом. Русская, подумал я. Или украинка.
– Можно узнать, кто вы?
– Я Варенька, – сказала она, – сиделка мистера Вудвилла-Джентла.
– Мы можем войти? – спросила Лесли.
– Не знаю, – ответила Варенька.
Я вынул блокнот.
– Назовите, пожалуйста, вашу фамилию.
– Мы ведем официальное расследование, – сообщила Лесли.
Варенька еще помедлила, потом – очень неохотно, на мой взгляд, – посторонилась и впустила нас.
– Пожалуйста, – сказала она, – заходите. Я сейчас посмотрю, может быть, мистер Вудвилл-Джентл уже проснулся.
Очень интересно, подумал я. Ей проще впустить нас, чем назвать свое полное имя.
Квартира представляла собой длинный прямоугольный коридор с гостиной и кухней по правой стороне. По левой размещались спальни и, как я понял, ванные комнаты. Все стены занимали книжные полки. Было душно из-за задернутых штор, едва заметно пахло дезинфектантом и плесенью. Варенька повела нас в гостиную, и я по пути успел глянуть на книги. Похоже, все они были куплены в благотворительном секонд-хенде: твердые переплеты сверкали дырами в суперобложках, а у мягких были потертые и выцветшие корешки. И при этом все они были тщательно отсортированы сначала в тематическом, а затем в алфавитном порядке. Аж две полки занимали книги Патрика О’Брайана – видимо, все, что есть, включая «Желтого адмирала». Целая этажерка была отведена под книги в мягкой обложке, вышедшие в пятидесятые годы в издательстве «Пенгуин букс».
Для моего папы такие книги – настоящий предмет культа. Он говорит, тогда пенгвиновские издания были жутко популярны: стоило только сесть за столик в нужном кафе в Сохо, открыть такую книжку, притвориться, будто читаешь, – и готово. Не успеешь заказать вторую чашку эспрессо, как вокруг тебя уже будут виться эффектные юные дамы.
Лесли тайком пихнула меня под локоть, чтоб собрался и сделал суровое лицо. Мы вошли в гостиную, и Варенька, оставив нас, отправилась нарушать отдых Альберта Вудвилла-Джентла.
– Он колясочник, – шепнула Лесли.
Судя по тому, где стоял обеденный стол и как располагались другие предметы мебели, квартиру действительно обставляли с учетом нужд инвалида-колясочника. Лесли носком ботинка поковыряла следы на ковре – там, где узкие колесики кресла протерли две светлые полоски на темно-красном плюше.
С другого конца коридора донеслись приглушенные голоса. Варенька свой пару раз повышала, но, очевидно,