«Начните с материала, – пишет Рич. – Начните с женского тела <…> Не для того, чтобы преодолеть его рамки, но чтобы вернуть его себе»[10]. Что мы пытаемся вернуть в этом случае? Мы возвращаем себе личные пережитые опыты, интуицию и с трудом давшиеся нам истины. Рич называет это «попытками женщин смотреть из центра» или политикой задавания женских вопросов[11]. Не эссенциалистских вопросов, основанных на некой ложной отсылке к биологическому определению того, что значит быть женщиной. Необходимо задавать вопросы, которые исходят из повседневных телесных опытов тех, кто включает себя в динамичную и постоянно меняющуюся категорию «женщин». Для нас городская жизнь создает вопросы, которые слишком долго оставались без ответа.
Будучи женщиной, я имею глубоко гендерно-специфичный опыт повседневного взаимодействия с городом. Моя гендерная идентичность определяет, как я перемещаюсь по городу, как проходит моя повседневная жизнь и какие опции мне доступны. Мой гендер – больше, чем мое тело, но мое тело – это то, посредством чего я переживаю опыт, где моя идентичность, история и места, где я жила, встречаются, взаимодействуют и оставляют свой оттиск на моей плоти. Это пространство, из которого я пишу. Это пространство, где мой опыт заставляет меня задаваться вопросами: «Почему моя коляска не влезает в трамвай?», «Почему я вынуждена выбирать безопасный путь домой, который на полмили длиннее опасного?», «Кто заберет моего ребенка из лагеря, если меня арестуют на протесте против „Большой двадцатки“?». Это не просто личные вопросы. Они приближаются вплотную к самой сути того, почему и каким образом большие города держат женщин «на своем месте».
Я начала писать эту книгу во время взрыва движения Me Too[12]. В свете журналистского расследования, разоблачившего ряд людей, в течение долгих лет совершавших насилие и домогательства в Голливуде, целая волна женщин и некоторые мужчины вышли вперед, чтобы рассказать свои истории о проблеме сексуализированных домогательств и насилия на работе,