Погода позволяла рассмотреть симпатичные улочки, а по пути в церковь я наконец увидела местную архитектурную достопримечательность – расположившуюся у большой площади старую водонапорную башню, о которой рассказывала мне Минни. Хотя она очень давно перестала работать по назначению, башня все еще оставалась центром притяжения и собирала вокруг себя жителей Холмсли Вейл по любому массовому поводу. Сейчас ее выкрасили в белый цвет с ярко-красной головой-башенкой. Я поневоле залюбовалась ею. Это было самое яркое и необычное сооружение в Холмсли Вейл, да и выделялось бы во многих других местах. Я не смогла удержаться и сфотографировала башню на телефон, который вот уже пару дней больше ни на что не годился.
– Красивое строение, да? – услышала я за спиной.
Голос принадлежал высокому стройному красивому мужчине лет шестидесяти. И хотя он был одет в длинное шерстяное пальто, выглядывающий воротничок на шее не оставлял сомнений: именно к нему я и шла.
– Здравствуйте, – сказала я и пошла к нему. – Действительно, очень красивое здание. Меня зовут Маделин Стоун, я как раз шла поговорить с вами, святой отец.
Я протянула руку, чтобы познакомиться, и только тут обратила внимание, что священник держит в руках два больших мусорных пакета. Он замешкался, пытаясь переложить оба в одну руку, потом понял, что рука грязная, начал вытирать ее о пальто. Я все это время стояла с протянутой рукой, пока мы, осознав нелепость ситуации, не рассмеялись.
– Мисс Стоун, прошу прощения, я сейчас отнесу это. Зайдите, пожалуйста, пока в церковь, вы немного до нее не дошли, вернусь и поболтаем.
Я прошла немного в направлении, которое он указал. Церковь как будто восставала из-под земли – так неожиданно она появлялась из-за поворота. Белая, с острой колокольней с темно-серой башенкой, она казалась очень маленькой и аккуратной. Я успела подумать, что небольшая часовня в саду моих родителей была никак не меньше, но, открыв тяжелые двери, втолкнувшие меня внутрь, поняла, что ошиблась.
Внутри церковь словно изменяла восприятие пространства: была очень высокой и очень длинной от входа к алтарю. И в отличие от своей наружной скромности, даже аскетичности, она походила на одни из самых красивых храмов Европы. Я потеряла дар речи: никак не ожидала увидеть такую красоту в Холмсли Вейл. Почему этот архитектурный шедевр прятался в укромном переулке никому не известной деревни, было совершенно непонятно.
Я услышала позади себя покашливание и обернулась. Он успел снять пальто и смотрел на меня с лучезарной улыбкой. В этом виде он напоминал героя Ричарда Чемберлена из старой экранизации «Поющих в терновнике»: высокий, статный, красивый, несмотря на годы. В его внешности было то, что принято называть породой.
– Теперь все же будем знакомы, – он протянул мне руку и тут же с улыбкой покрутил ею перед моим лицом, – я ее помыл. Меня зовут отец Мид, мисс Стоун.
– Зовите меня Маделин, – попросила я внезапно для себя: не люблю свое полное имя, хотя в исполнении Генри