– Ах да, еще он упомянул о вашем благочестии.
Королева медленно прикрыла и вновь открыла глаза; на губах ее играла легкая улыбка.
– Однако… – деликатно кашлянув, продолжил Ренар.
– Что?
– Та девица… Ее нельзя оставлять в живых.
– Но она – наша родственница! – возразила королева.
– Император на этом настаивает. В стране неспокойно, слишком много недовольных – реформаты, еретики… – Он остановился. – Слишком велика опасность для вашей короны.
Я думала, что они говорят о сестре королевы, Елизавете – ведь мятежники пытались ее посадить на трон.
– Но она еще так молода! – Радостное возбуждение королевы как рукой сняло; теперь она съежилась, словно от холода, и нервно потирала руки. Терла и терла, будто пыталась смыть с них чернила. – Мы с ней провели очень много счастливых дней в Больё!
Помню, как тогда я подумала: ведь дворец в Больё и мне хорошо известен. Мы не раз ездили туда в гости, когда Мария еще не была королевой. Помню, как она всегда приветствовала нас словами: «Мои любимые кузины!» Помню, как Джейн отказывалась преклонять колени перед святыми дарами в тамошней часовне, а взрослые говорили: «Ничего, вырастет – поумнеет».
Сейчас уже не то. Мария стала королевой, и все мы должны следить за тем, чтобы выглядеть добрыми католиками – это все время повторяет maman.
– Ренар! – сказала королева странным голосом, резким и дрожащим. – Это невозможно! – Она поднялась с кресла; Библия и четки со стуком упали на пол. – Вы не понимаете! Мы любим эту девушку. Мы никогда не согласимся ее казнить!
Королева ходила взад-вперед, а Ренар следил за ней взглядом. Обо мне они, похоже, совсем забыли.
– Казнить ее мужа… хорошо, на это мы можем пойти. Все эти Дадли – предатели до мозга костей. Но ее… она наша кузина – и еще совсем ребенок!
Только тут я начала понимать. Осознание пришло постепенно, как тень заволакивает зрение. Они говорят не об Елизавете, а о моей сестре Джейн и ее муже Гилфорде Дадли! Я невольно ахнула. Оба обернулись ко мне; лицо королевы исказилось болью, на лице Ренара… что это было? Стыд? Надеюсь, ему хотя бы стало стыдно.
– Ее сестра! – воскликнула королева свистящим шепотом, указывая на меня. – Это же ее сестра! – Она рухнула в кресло, закрыла лицо руками. – Нет, невозможно!
– Ее сестра! Ее сестра! – повторила Незабудка.
Ренар опустился перед королевой на колени.
– Император… – начал он. – Император расценит это как знак вашей преданности его сыну.
– О чем вы говорите? – Глаза ее гневно сверкнули. – Так это условие?.. – Она оборвала себя. Испустила долгий неровный вздох. – Принц Филипп – или Джейн Грей?
Я хотела закричать, подать какой-то знак, что я здесь и все слышу, но словно окаменела. Не могла ни шевельнуться, ни издать и звука.
– Не стал называть это условием, – с вкрадчивой мягкостью ответил Ренар. – Император – он ведь тоже кузен вашего величества