– Придумал! – закричал худой мышонок. – Если ты говоришь «да», то поднимаешь одну руку, все равно какую, а если говоришь «нет», то обе руки.
На этом мы и порешили.
– Итак, как твои дела? – спросила толстая мышка.
Я задумалась: что отвечать – ДА или НЕТ? Худой сразу запищал:
– Ты что спрашиваешь? Как она тебе ответит «да» или «нет»?
– Ой, об этом я и не подумал, – смутился пухлый мышонок.
– Давай лучше я, – взял инициативу в свои лапы худой. – Сколько тебе лет? Ой, так не пойдет, – сам себе ответил он. – Кажется, я тоже неправильно начал. А, вот! Тебе здесь нравится?
Я подняла одну руку.
– Ура, получилось! Теперь мы сможем разговаривать, пока она не выучит все буквы, – радостно запищали мышки и пустились в пляс. Минуты через две они остановились и посмотрели на меня.
– Извини, мы увлеклись, – сказал худой мышонок.
– Но вообще-то мы не очень разговорчивые и редко с кем разговариваем, да и вообще ни с кем не разговариваем, даже сами с собой не говорим, не то что друг с другом, – немного сбивчиво и малопонятно объяснил толстый мышонок.
– Ты сам-то понял, что сказал? – спросил его худой, – Из твоей речи получается, что мы ни с кем не разговариваем кроме как друг с другом, а ведь мы и друг с другом не разговариваем, почти. Ну, разве, что изредка, пять-шесть десятков раз в день, и всё, – пояснил он мне.
Их диалог становился все запутанней и запутанней.
– Надеюсь, мой друг вас не слишком утомил? – обратился ко мне худой мышонок.
Я еще не успела ответить, а толстый уже взял слово:
– Почему это я ее утомил? Ты сам все говоришь и говоришь!
– Я говорю, потому что приходится исправлять твои ошибки!
– Мои ошибки! Да здесь и твоих ошибок полно!
– Да мне же все приходится разъяснять!
– Так вот ты и утомил ее своими разъяснениями!
– Ничего подобного, она их внимательно слушает! Ведь правда? – с надеждой посмотрел он на меня.
Не успела я кивнуть или поднять руку, как толстый мышонок опять вмешался:
– Ведь ты же ничего не поняла? Правда же? —
И что же теперь отвечать? Если я скажу «да», то получится, что я их внимательно слушаю и одновременно ничего не понимаю. Так можно и обидеть.
– Что ты ее с толку сбиваешь! – обиделся худой мышонок.
– Я не сбиваю, а уточняю твой вопрос, – ответил толстый.
Они спорили еще некоторое время, как вдруг над моей головой раздалось: «Ква, ква, ква, ква, ква, ква». Оказалось, что часы над моей головой были не с кукушкой, а с лягушкой.
– Ого, уже шесть, – тут же переключился худой.
– Ага, время перекусить, – радостно добавил толстый.
Они вдвоем повернулись ко мне, поклонились и сказали:
– К сожалению, важные дела прерывают нашу замечательную беседу, но надеемся еще увидеться с вами. До встречи! – И побежали к дальнему углу комнаты, где исчезли в своей норе.
Конечно,