– Да, мама!
– Тогда отнеси этот узелок твоему дяде. Я собрала им подарки к Пуриму[25]. Здесь и лейках[26], который я испекла, и мое домашнее вино из изюма, и фрукты. И пожелай им от нас веселого Пурима!
– Хорошо, мама!
– Смотри, иди аккуратно, а пока ты не вернешься, я не буду убирать дом!
Шолом улыбнулся, взял узелок и спросил:
– Мамочка! А почему ты не будешь убираться, пока я не вернусь домой?
Мама широко улыбнулась и поправила платок на голове.
– Потому что это такой старый еврейский обычай, Шоломке.
– А зачем мы ему следуем, мамочка?
– Так делала моя прабабушка, и бабушка, и мама. И я так делаю. Наверное, смысл в этом обычае такой. В мире есть много злых сил, мой Шоломке. Б-г создал сатану, ангела темных сил, и множество духов и чертей, которые ему подчиняются. Все они слуги Б-га и сделаны Им для того, чтобы соблазнять человека делать плохое, а затем наказывать его за это. Так вот, Г-дь наш знает все и видит все, но сатана и силы зла ограничены, и знают далеко не все. И мы часто пытаемся обмануть сатану, чтобы он не смог нам навредить и причинить боль.
– А причем тут мой поход к дяде и то, что ты не будешь убираться?
– Как же? Я не буду убирать твою комнату и не буду трогать твои вещи, и нечистый подумает, что ты никуда не ушел и что ты дома. И не навредит тебе в дороге! А он, мальчик мой, всегда старается напакостить в момент опасности! А любое путешествие всегда опасно. Поэтому мы его и обманываем! Обмануть врага это умно и правильно, Шоломке! А теперь беги! Храни тебя Всевышний!
И мама обняла Шолома и поцеловала. Он взял узелок и поспешил к брату отца. Вокруг зеленела сочная трава, пели птицы, небо было голубым, и запах разнотравья пьянил Шолома. У дяди он получил много конфет в подарок и счастливый вернулся домой с гостинцами от тети.
Каждую пятницу, перед наступлением шабоса[27], мама убирала весь дом, мыла детей, накрывала на стол белую скатерть и зажигала свечи в больших серебряных подсвечниках. Шолом стоял в углу, чистый, в белой праздничной сорочке и в черных наглаженных брючках, и смотрел, как мама зажигает свечи. Она несколько раз водила руками над ярким пламенем свечей, а затем долго молилась. И Шолом замечал, что почему-то мама всегда плакала в этот момент.
– Мамочка! Почему ты плачешь? Ведь шабос это веселый день?
– Ах, сыночка мой! Я прошу у Б-га за всех нас! За меня, за папу, за тебя, за твоего братика! И переживаю!
– Мамочка, но ведь Б-г хороший! Он же нам поможет во всем, мамочка! Не плачь, пожалуйста, не плачь!
И мама улыбалась. И отвечала:
– Перед Б-гом можно плакать, Шоломке. Б-г – наш Папа. Перед ним можно быть настоящим и не скрывать того, что на сердце! А перед людьми необязательно изливать душу! Не поймут! Лишь обрадуются твоим неприятностям! Даже если тебе плохо, а щеки твои бледны, ущипни себя до боли, чтобы они стали красными и румяными, и покажи