– Благодарю, леди Рутвель, – поклонилась в ответ Алекто. Этот поклон – как взрослая взрослой – еще больше поднял ей настроение. – И доброй ночи.
Леди Рутвель удалилась. Алекто же направилась в покои, улыбаясь своим мыслям.
До поворота оставалось всего с полдюжины шагов, когда впереди, в тени одной из арок, шевельнулась какая-то тень.
Внутри резко похолодело. Леди Рутвель уже ушла, и теперь Алекто находилась в этой галерее одна. На миг мелькнула мысль, что это тот самый человек, который спас ее из колодца. Мысли порой нет-нет да и возвращались к нему. Но когда неизвестный сделал шаг, она поняла, что ошиблась: фигура была худой и держалась как-то странно: немного… согбенно, так что руки низко свисали впереди, голова тоже была слегка наклонена. Низко надвинутый капюшон скрывал лицо.
– Пожалуйста, выйдите на свет и назовитесь, – прерывающимся голосом произнесла она.
По телу побежал озноб, хотя ничего страшного, кажется, не происходило. Незнакомец не ответил и не пошевелился. Просто стоял и, судя по всему, смотрел на нее – доносилось лишь чуть сиплое дыхание.
– Что ж, если вы так дурно воспитаны…
Взявшись за подол, Алекто двинулась вперед.
Но когда почти поравнялась с ним, незнакомец вдруг резко подался вперед, оказавшись почти вплотную.
Испуганно вскрикнув, Алекто отшатнулась, но он крепко ухватил ее за руку.
– Мой… мой брат, – пролепетала она пересохшим горлом, – вы не должны дотрагиваться до меня… он вызовет вас на поединок!
Так страшно ей не было еще никогда в жизни. Пальцы незнакомца сильнее сжали запястье. Он подтянул ее ближе, так что из-под капюшона блеснули глаза.
Внезапно позади раздались шаги – быть может, одного из гостей или разливающего масло по светильникам слуги, – и Алекто обернулась. Но никто так и не вошел в коридор, а шаги быстро стихли. Кто бы это ни был, он прошел мимо. Но и ее руку отпустили. Снова повернувшись, она успела увидеть лишь мелькнувшую тень: незнакомец выпрыгнул в одну из арок.
Какое-то время ее так трясло, что не получалось пошевелиться. Наконец, немного придя в себя, она почувствовала что-то в руке. Что-то, что только что вложили туда пальцы незнакомца. Алекто хотела раскрыть ладонь, но тут снова раздались шаги.
– Миледи?
Она подняла глаза, и дыхание перехватило.
– Сир, – поспешно присела она в поклоне.
К ней приближался тот, кого Алекто никогда не видела, но о ком столько думала. На это ясно указывала корона на голове.
– Почему вы стоите тут?
– Я… – она почти сказала ему о только что виденном человеке, но что-то остановило, – я шла в покои, к матери. Меня проводила леди Рутвель, – зачем-то добавила она, и это добавление показалось очень глупым. Какое ему до этого дело?
– Матери? Как имя вашего рода?
– Морхольт-Уилфред, ваше величество.
– Значит, ваша мать – леди Лорелея.
– Ее зовут леди Анна.
– Да,