Генерал захохотал. Полковник обидчиво поджал губы: по делу же спросил! Отсмеявшись, Хольев объяснил:
– Тарраки – это президент ихний, афганистанский.
– Понял, товарищ генерал-лейтенант! Разрешите идти? – посветлел лицом Бабкин.
– Свободен!
Когда Хилмс вошёл тем утром в Овальный Кабинет, там уже сидел Саймон Раскинзон, госсекретарь.
– Что, Ричард Макгарра, есть новости? – всколыхнулся президент.
– Есть! Вот, читайте!
Цереушник шлёпнул на стол перевод перехваченной радиограммы. Джонстон и Раскинзон устремились к ней так резво, что столкнулись головами, издав бильярдный стук.
– Родными будем… – пробормотал президент, потирая шишку.
– Я тебя умоляю! Зачем мне родственник-гой? – огрызнулся госсекретарь.
Хилмс хихикнул.
Прочитав и перечитав радиограмму, Джонстон погрустнел и вздохнул.
– Плакали мои денежки…
– Ага, с вас сотняга, мистер президент, сэр! – широко улыбнулся Хилмс.
Сэр президент снова вздохнул, на этот раз ещё горше, и открыл ящик стола:
– Ничего, если никелями?
Хилмс слегка опешил:
– Что, сотню баксов – никелями*?
*никель – пятицентовая монета – американский уличный жаргон
– Ага. Я их с самого начала своего президентства собираю. Когда пиццу приносят, она три девяносто пять сто́ит, я сдачу с четырёх долларов в копилку и кладу.
– Ладно, давай, хоть, никелями… Погоди, Линден! Что за пиццу ты такую дешёвую заказываешь? Я дешевле, чем по четыре девяносто пять не встречал!
– Пицца пепперонья. Она, вообще-то, тоже четыре девяносто пять стоит, но мне, как президенту страны, хозяин пиццерии скидку делает. Целый доллар!
– Хорошо устроился! – с завистью воскликнул Хилмс.
– А то!
Отсчитать две тысячи монеток заняло изрядное количество времени.
– К делу, джентльмены! – нетерпеливо постучал обручальным кольцом по стакану госсекретарь, – Что за бородатая девушка упоминается в радиограмме?
– О, ты же ничего ещё не знаешь, Саймон! – хором воскликнули цереушник и президент, и наперебой принялись рассказывать о городе, населённом причудливым народом с бородатыми женщинами и девушками.
Раскинзон впечатлился до крайности!
Не успел Самсонов отправить радиограмму, как издалека послышался стрекот моторов. Взглянув на небо, увидел транспортные самолёты Ан12. Целых шесть! Выхватив ракетницу, майор, ещё не знавший, что он уже полковник, выждал ещё минуту и выстрелил в небо.
– Вижу зелёную ракету! – доложил второй пилот флагманского аппарата командиру корабля.
– Подтверждаю! Высота девятьсот, скорость двести! Приготовиться к десантированию!
Замерцала красная лампочка. Десантники, толкаясь и переругиваясь, выстроились в очередь к открытой двери.
– Первый пошёл! – зычно скомандовал командир,