– Помочь не можем, но вы держитесь!
Бойцы прошли мимо строевым шагом, отдавая честь поворотом головы.
Ещё час… С трудом волоча отяжелевшие ноги, Тепляев вступил с опостылевшего страшного карниза на тропу, ведущую в узкое ущелье. Время близилось к полудню, люто мучила жажда, голод и желание покакать. Одновременно. Внезапно Хе-Донь, шедшая впереди, остановилась и подняла руку. Тепляев и бойцы тоже остановились, тяжело дыша и неразборчиво бормоча незлые тихие слова.
«Засада, что ли?» – подобрался милиционер.
Но Хе-Донь вела себя спокойно. Жестом показала: сам, мол, посмотри!
Тепляев осторожно, одним глазком, заглянул за угол: всего метрах в пятидесяти преследуемые, как ни в чём ни бывало, сидели и лопали консервы прямо из банки. Ножами.
Мелькнула мысль: «Фи, как некультурно!», а вслух Тепляев крикнул:
– Эй! Живо сдавайтесь! Вы окружены!
– А вот это ты видел?
И Чжан Ли показал на… советский пограничный столб, милиционером не замеченный.
Маккартни радостно заржал и тоже показал. Оттопыренный средний палец. Этот иностранный жест был Тепляеву незнаком, но он всё равно обиделся.
«Не, что делать-то? Продолжать преследование за границей СССР?»
Можно, конечно, рискнуть… Но! Если это станет известно начальству, то его не то, что по головке не погладят, а ещё и… Додумывать не стал. К тому же, на суд обязательно припрутся корреспонденты ихних американских и не только американских газет… и дипломаты всякие. Факт задержания американского гражданина на территории иностранного государства мигом объявят произволом и беспределом, и арест придётся признать незаконным. Короче, куда ни кинь – всюду клин! Вздохнув, приказал активизировать рацию.
– Михась, Михась, я Зяма! Ответь! Приём!
Самсонов отозвался моментально, ибо изгрыз все ногти до самых локтей от жуткой нетерпячки:
– Здесь Михась! Слушаю тебя, Зяма! Что, взяли гадов? Приём!
– Я Зяма. Нет, не взяли, но я их вижу. Они за пределами границы СССР сидят, – сообщил Тепляев тусклым голосом, – А вертолёт разбился. Но экипаж уцелел. Снять их со скалы даже Хе-Донь не смогла. Приём.
– Зяма, я Михась! Хватай их! В смысле, шпионов! Под мою ответственность! Потом отпишемся! Приём!
– Я Зяма. Не могу, мне же по шапке дадут, и арест признают незаконным. Скандал большой будет. Приём.
– Зяма! Тогда, застрели этих «пи-ип»! *
*вонючих, испачканных калом лиц нетрадиционной ориентации – перевод Автора
От возбуждения Самсонов даже нарушил процедуру радиоконтакта – не сказал «приём».
– Я Зяма. Да, кто ж стрелять-то будет? Через границу-то? Бойцы все грамотные, под трибунал идти не захотят… Придётся возвращаться. Приём.
Вопль скорби, вырвавшийся из глотки Самсонова,