– Замша? Это что-то новое!
– Замшелый! Из старого.
Друзья помолчали, вновь выпили, закусили. Увлекательным рассказом о предыдущих экспедициях Жорка решил извиниться перед товарищем.
– Знаешь, на практике после первого курса вдруг ощутил свободу. На Меотиде, на древних развалинах Боспорского царства – вот где настоящая романтика, великая поэзия познания вечной жизни! Нет-нет! Не так! – вдруг оживился, отвлёкся от романтического и философского бреда пьяный Жорик, вспомнил указания друга о «яйцах в штанах». – К этому нужна сочная метафора!
– К чему к «этому»? – тупо уточнил Вадим.
– К юным девчонкам, практиканткам, нереальным наядам, ночным купальщицам. Как тебе, скажем, такое сравнение? Их гибкие тела мерцали в фиолетовой воде, будто… будто попали… э-э… в сети сонмища светлячков?!
– Фу-у! Опять сонмище?! – тихо возмутился Вадим. – Эк тебя переклинило, плагиатор?!
– Да-да, согласен, не годится! Полная хрень! – расстроился Жорик. – Из меня литератор, как из тебя поэт, торговля.
– Опять обижаешь! Сам помнишь, какие в школе у меня классные тексты получались! Прилично бренчал на гитаре. Все девчонки были в тихом восторге, липли как…
– С твоей-то модельной внешностью, в нашей «среднюхе»46, к тебе и без гитары все девицы липли! – тихо возмутился Жорик. – Даже физручка томные глаза строила!
– Завязывай! Чё ты гонишь?!
Вадим нахмурился, обозлился на друга, затих в мимолетной зависти к детской восторженности школьного товарища к романтике археологических экспедиций и раскопок. Ему захотелось разрушить лирический настрой Жорика окончательно, но он лишь тяжко вздохнул и великодушно согласился:
– Ладно. Согласен. На Азове, наверное, тебе было классно! Завидую и тоже хочу светлячков на телах девчонок.
– Погнали! – простодушно предложил Жорик.
– Не-ет, – вяло отмахнулся Вадим. – У меня скучнейше – крутейшие планы: Таиланд, Бирма, Камбоджа, эскорт-любофф-услуги самой дорогой гейши в моей жизни – ледяной красавицы Ветки-конфетки. Надо помириться с богатой перспективой. Честно признаюсь, друг, живу в похоти, корысти и тщеславии! При поддержке веткиных крутых родичей перепрыгну на другой жизненный уровень! Совершенно другой! Недосягаемый! Стану человеком мира! Где захочу, там и стану жить! Хочешь – Ландон с Парижами, хочешь – Нью-Зеланд с австралами. Как в навороченной компьютерной игре: поимел пару-тройку лишних жизней, загрёб кучу бабла и – вперёд, к вершинам мира!
– Крутой, крутая, крутейший! – передразнил Жорик. – Других сравнений у тебя нет, коммерс?
– Есть. Но крутость она или есть, или её нет. Остальное —нищета, тлен, мрак.
– Возможно. Но жизнь, Вадька, – одна. Лишних и других не будет, – промямлил Жорик.
– Ах, как умно и философски! – сыронизировал Вадим. – В общем, Жоржик, у меня