– Действительно, хорош квасок!
А Михаил уже прилично напробовался, сидит веселый и довольный, и видно, ему поговорить хочется. Все нам рассказал: и что в Мурманске живет, и про сыновей, и про жену («она у меня хорошая!»), и про свою работу на железной дороге.
– Мы мать сколько раз звали, да разве она поедет! В гости – и то не дозовешься.
– А козу я на кого оставлю? Я ведь на всю деревню одна осталась!
– А как же вы, – спрашиваю, – не боитесь?
– А кого бояться-то, если никого нет? Зверье сюда не идет. Да и запоры у меня крепкие.
– А если заболеете?
– А мне нельзя болеть: козу ведь поить и доить надо. Болеешь не болеешь, она ведь не понимает. Хоть и болеешь, а на озеро иди, там у меня прорубь.
Мой муж на печку забрался отогреваться, а мы еще долго с сыном хозяйки беседовали.
– Вы с ним всё о вере говорили, – недавно напомнил мне муж. – Ты ему про церковь и про покаяние, а он тебе: вот куплю холодильник, тогда и в церковь пойду. Я послушал, послушал, да и спать пошел.
Может, Михаил и говорил про холодильник, только я запомнила, что он все хотел что-то понять, что-то очень важное для себя, что его давно уже мучает и не дает покоя и над чем он так долго бьется. А что это, он и сам не знает.
– Вот смотри, все у меня есть: и квартиру получил, и жену люблю. Дети хорошо учатся, Санька – так тот вообще без троек, и получаю неплохо, я ведь даже на машину задумал накопить. Ну что, думаю, надо еще-то, как думаешь? Все ведь есть…
И пока Михаил рассуждал, я пыталась вспомнить: где же, где я уже слышала эти вопросы, когда и где? Да-да, в Кишиневе, когда гостила с дочкой у наших друзей. Однажды муж моей подруги Слава, веселый музыкант, который играл в ресторане на станции Страшены, и грустный поэт (он любил со мной «о жизни» разговаривать), стал мне жаловаться, что у него все не ладится, все не так, как хотелось бы. И я жалела и его, и свою подругу Милу. И вдруг Слава замолчал и удивленно посмотрел на меня: «Нет, здесь что-то не так, что-то неправильно. Ты живешь в столице, и я живу в столице, у меня двухкомнатная квартира, и у тебя, у меня есть жена, у тебя – муж, у меня ребенок, и у тебя. Но у меня к тому же еще и любимая работа, а у тебя ее нет, и машина у меня есть, и я могу поехать на море когда захочу. Так почему же ты мне сочувствуешь, а не я тебе?»
– А вот что надо – счастья! – вдруг делится своим неожиданным открытием Михаил. – Человек обязан быть счастливым! Ты согласна?
– Конечно, согласна! Вот именно, обязан!
И мы радуемся, что поняли друг друга.
Утром мы напились чаю, распрощались с хозяевами и пошли дальше.
– Вам вон туда надо, да здесь уж совсем близко, километра два, – кивнула куда-то вдаль бабушка Настя.
Тут мы и увидели, что кругом полыньи: видно, ключей где-то много бьет, вот вода и не замерзает. И как только вчера не утонули? Одна прорубь чего стоит, а мы ее в темноте даже не заметили.
До нужной деревни мы добрались удивительно легко: то ли выспались на теплой печке, то ли точно знали, куда идти. Но, уже подойдя совсем близко, вдруг