На голове он носит котелок. Кто‐то подарил.
Стихи он пишет презабавные.
По ним видно, что наибольшее впечатление на него оказало стихотворение:
Я пришел к тебе с приветом
Рассказать, что солнце встало…
Все его стихи (он плодовит и пишет каждый день) подражательные цитированному.
Этот мальчик – настоящий поэт, заправский. Он читает свои стихи всем желающим слушать его. За это он просит разрешения напечатать их на машинке.
Как настоящий поэт он хочет видеть свои произведения в печати, хотя бы и машинной.
Печатает он сам.
Оба эти мальчика, несомненно, будут интереснейшими людьми. До всего они дошли сами. Их никто не учил.
Вечер в милиции
В отделении милиции часы бьют шесть. Камеру предварительного заключения уже украшают собою трое преждевременно упившихся граждан, но самое главное – еще впереди.
Пока дежурный возится с двумя необычайно печальными китайцами. Вчера они приехали в Москву из Семиреченской области и сразу заблудились. Дежурный пытается узнать, где они остановились, но китайцы от печали не могут выговорить ни слова; кстати, они не знают русского языка, а дежурный не знает китайского. Положение безвыходное, и китайцы уходят.
На смену им появляется буфетчик из управления гостиницами.
– Ровно девять лет живу у вас, – гудит он, – и никогда ни одного подобного случая.
– В чем дело?
– Прошу вас, любезный товарищ начальник, снять штраф. – А вы дебоша не устраивайте в пивной…
А этом месте беседы за дверьми раздается великолепный рев, и дворники вносят здоровенного детину. Он пьян настолько, что может только плакать. Горько рыдающего, его водворяют в камеру, а отобранным на ночь вещам составляют опись.
– Денег 4 р. 6 к. Цепочка желтого металла. Старый кожаный черный бумажник. Больше ничего.
Утром, когда пьяный проспится, ему отдают его вещи. Оставлять при нем опасно – товарищи по камере очистят.
– А ты чего сидишь?
Беспризорный, засевший на подоконнике, мрачно отвечает:
– Со всех парадных гонят. Мне холодно.
– Ну, и здесь тоже нельзя.
Беспризорный угрюмо помалкивает.
Привели шинкаря. Он неохотно вытаскивает из кармана полбутылки хлебного вина.
– Еще вынимай!
Ставит на стол еще бутылку.
– Этот продавал, – говорит постовой, – а вот этот покупал. Два с полтиной бутылка.
Пишется протокол. Утренних пьяных после протрезвления выпускают. Они страшно кряхтят.
– Вязали меня? – спрашивает один из них.
– Вязали!
– Так я и знал! – горестно отмечает пьяный. – Удавить меня надо!
Судьба Аполлончика
Настоящая его фамилия – Танькин.
Кровь в нем перемешана с молоком.
Со