Если это приходил кто-то из другого времени, то теперь это существо затихло.
Сейчас он почти уверен в том, что наступили те немногочисленные часы, когда солнечный диск опускается в неизвестность за горизонтом.
То, что вначале было чистым страхом, теперь снова смешивается с нарастающим гневом. Такой злости он еще никогда не испытывал, даже по отношению к братьям.
Пока идут приготовления, он старается держать себя в руках. Все происходит на удивление беззвучно.
Все спланировано тщательнейшим образом. Он так себя настроил. Всегда всё можно сделать лучше. С этим он рос, к этому готовился – к мгновению, которого сейчас ждет.
Ждет с диким страхом и гневом.
Под ногами песок. Еще не остывший. По ступням и дальше, по всему его щуплому телу, разливается забытое тепло.
Тепло проникает туда, где его больше всего не хватает.
Снова скрип песка под ножками стула. На этот раз тоже без продолжения. Наоборот, пляж погружается в еще более плотную тишину. Может быть, именно сейчас самое темное время суток. Все-таки пятое июля, ночь такая короткая.
Вот опять слышится тихое-тихое жужжание. Звук мотора. Прожужжал и затих. Звук идет как будто оттуда. С моря.
На мгновение ему кажется, что рядом с ним существо из прежнего мира. Оно словно смотрит ему в душу, читает его мысли, нынешние и будущие. На какой-то миг он заглядывает прямо в ад.
Потом тело постепенно начинает само регулировать его систему. Он снова слышит прежний голос внутри себя, тот самый, что определил ход его короткой жизни.
Он опять уверен, что все это – для его же блага.
Что бы ни случилось, как бы ни было больно.
Оно того стоит.
Он станет другим.
17
Молодой человек идет по улице, как обычный мужчина. Мир теперь выглядит иначе. Он и сам стал другим.
Он наделен властью над жизнью и смертью. Он вырос. Только сейчас он понимает, насколько он высокий. До этого он всегда ходил, как будто пригибаясь. А лишь сейчас выявились его истинные параметры.
Особенно он сжался за годы в секте. Эта вечная рубка дров…
Начало лета, чудесный солнечный день. На площади Фридхемсплан многолюдно. Даже чересчур.
Молодой человек не желает им зла. Его задача не в этом. Наоборот. Но он видит, насколько они уязвимы. Как легко было бы их убить. Насколько хрупка наша жизнь.
Он просто стоит в толпе с сумкой наперевес. Они идут со всех сторон. Люди. Живущие ныне пережили все. Их родители преодолели невероятные трудности, смогли дожить до взрослого возраста, произвести потомство, вырастить детей. Каждый из нас – оттуда. Мы победители.
Но вечной жизни никто из нас не получил. Ни один человек.
И уж точно не он.
Молодой человек стоит на восточном конце Дроттнингхольмсвэген и смотрит, как из гаража здания полиции выезжает патрульный автомобиль. Потом поднимается