Очень образованный шиитский странствующий монах, послушный духу своего ордена, который призывает искать истину через путешествия, годами пешком странствовал по Персии, Кавказу, Армении, Месопотамии и Малой Азии без каких-либо помех. Когда он прибыл в Париж, его заключили в тюрьму и оставили на три дня гнить среди воров. Если бы не содействие персидского студента старших курсов, мудрого и добродетельного Гулама Ризы Сейстани, он бы до сих пор находился в тюрьме.
Таково французское гостеприимство.
А теперь об искусстве Парижа! Музыканты Гранд-опера угрожали жизни Ламурё за то, что он потребовал от них уважительного отношения к партитуре. Ему пришлось положить револьвер на дирижерский пульт – американцам было бы очень стыдно. Оперные театры не смеют рекламировать «Лоэнгрина»; они будут рекламировать Робера Диабля и ставить «Лоэнгрина»; ведь ни патриоты, ни синдикат музыкальных журналистов не хочет ставить шедевры; а толпа патриотов считает рев Массне музыкой народа.
Резюмируя, скажу, что мои высказывания об обществе относятся только к настоящему. Если труп эгалитаризма еще не находится в последней стадии разложения, если бы мы жили во времена Святого Людовика или Людовика XIV вместо этого вырождающегося безумия, мои речи были бы совершенно другими. Везде, где руководит принцип теократии, еще присутствует здравый ум, но вот уже 100 лет мы оскорбляем Бога и традицию; Франция умрет, не раскаявшись; и, думаю, бесполезно за нее молиться. Сбереги свое рвение для церкви и остерегайся общества.
Пойми, наконец, что за семь тысяч лет задокументированная история не знала периода такого упадка и места, где так глупо было объявлено равенство. Это слово противоречит науке, здравому смыслу и вере; и, столкнувшись с 36 миллионами равных, можешь лишь уподобиться тигру, то есть предстать достаточно опасным, чтобы тебя оставили в покое на природе, где ты сможешь расти, развиваться и стать магом.
Католическая конкорданция
Таинство миропомазания – двойник крещения: его можно получить лишь единожды, оно бесконечно обязывает нас, ведь мы получаем его, осознавая определенные вещи, оно вовлекает нас в борьбу за веру.
Надежда на жизнь вечную достойна того, чтобы отвергнуть более поверхностные блага, предлагаемые обществом.
Посвященный преисполняется пылкого стремления к совершенству, чтобы стать святым; а благочестие порождает милость, но также ожидание царства божьего.
Недостаточно просто быть милостивым. Утвердившись в этой добродетели, ты должен обладать огромной силой, чтобы стремиться увековечить ее вокруг себя.
Сталкиваясь с обществом, посвященный должен быть тамплиером, сталкивающимся с неверными, никогда не склоняться перед французским Мухаммедом, офицеришкой или судьей: чтобы его личность, закаленная в битвах, могла отделиться от подлого общества и воссоединиться с церковью, единственным домом христианина и мага.
III. Законы общественной жизни
Металлы