Первой заперхала Шэни, Ансива составила ей компанию, и через мгновение обе свалились на пол, пробуя выкашлять собственные внутренности.
Балимор озадаченно посмотрел на бутылочку, гадая, что же он им такое дал. Вполне возможно, внутри рвотное. Или слабительное.
Второй вариант мог доставить присутствующим определенные неудобства.
Ансива, еще вчера носившая гордое имя Хлок, первой после долгого молчания подала голос.
Звенел он словно колокольчик, простудившийся холодным сентябрьским утром, но все равно в разы мелодичнее, чем раньше.
Блондинка обозвала Балимора старым вшивым ослом.
– Значит, все в порядке, – сказал чародей.
– В п… в п… – Шэни, в облике которой ничегошеньки не осталось от Дейнара, откинулась на стенку и тяжело дышала. – В порядке? Каком?
– Ну, перво-наперво, ласточки мои, вы живы.
– Ласточки? Кто это ласточки? – взвилась Ансива. – Ты что себе…
Она взглянула на себя и завизжала.
Чародей с удовольствием наблюдал за ее реакцией, отмечая могучим исследовательскими умом, что принцесса все сделала правильно. Под рукой Шэни ничего не было, так что ей пришлось сесть на корточки и попробовать завеситься длинными волосами.
Отдышавшись, Ансива в точности повторила этот маневр.
«Ну, а что я говорил о «гормональной картине»?» – подумал старик и, довольный собой, бросил сестрам одежду.
– Отвернись! – прорычала Ансива.
– Извращенец! – взвизгнула Шэни.
Балимор не возражал, все равно надо было заняться чаем. Заваривая пахучий напиток, старик слышал, как эльфийки переругиваются, споря, кому что надевать. Самый жаркий спор вышел из-за трусиков с оборками. Они нравились обеим, и в результате их едва не разорвали пополам.
– Эй, тут что-то написано, в углу, – крикнула Ансива, – ты ведь читать умеешь, старый пень!
Не оборачиваясь, Балимор взял трусики, прилетевшие на стол, и поднес их к лампе.
Вышитая рукой мастерицы-белошвейки эльфийская руна «Ш» красовалась на заднем месте слева.
– Шэни, – сказал Балимор, бросая, не глядя, трусики назад.
– Гадство! – крикнула Ансива, и потасовка продолжилась.
На столе лежала карта мира, вокруг нее – стопки писем и таинственных документов с печатями Аладии.
Разбойники (а ныне прекраснейшие из дев) хватали то одно, то другое и дрались за трофеи, пока чародей не надавал им по рукам.
– Порвете! Оглоеды! – проворчал Балимор, усаживаясь на стул. – Ну хуже детей малых…
Чаепитие осталось позади. Участники концессии вполне оправились от пережитого и приступили к делу.
Старик поерзал на стуле и из-под нахмуренных бровей посмотрел на своих визави.
Блондинок можно было различить только по росту. Выше – Шэни (она же Дейнар), ниже – Ансива (она же Хлок); лица – одинаковые, точно вылитые в одной форме, слишком красивые даже для эльфийской