Эта история показатель того, как из шутливой беседы и полусерьезной темы, может родиться фэнтезийная характеристика. И, повинуясь своему реальному прототипу, та в конечном итоге обрастает полноценным сюжетом, перерождаясь в законченное произведение литературного жанра. Без ценной поддержки подруги, с ее своеобразной манерой мотивировать, эта идея имела все шансы на долгие годы залечь в темные углы электронной памяти.
Исходя из этого, предлагаю, преисполнившись глубоким чувством благодарности к реальному воплощению героини истории, что вполне осознано, откликается на имя «Крис», сказать ей спасибо. После чего, незамедлительно вступить в ряды ее верных последователей и приступить к чтению произведения, где она играет свою главную роль.
Но не стоит забывать – брался исключительно преобразованный прототип личности, помноженный на заранее обговоренные реальные факты, которые либо остались неизменными, либо видоизменились под фентезийный лад. Все остальное – вымысел автора, и любые совпадения случайны.
История создавалась с полного и осознанного согласия Крис.
Пролог
Межмирье божественного правления,
4675 год третьей эры,
от пробуждения Юфривари[1]
Эхо от грубого голоса, совершенно не сочетающегося с миловидной внешностью судьи, еще гуляло по опустевшему разуму. Обходя озвученный приговор стороной, упорно цепляясь за победоносную улыбку того, кто не должен был выйти в этом споре победителем. Но переменчивая вероятность вновь оказалась на стороне своего покорителя. Столь обыденное действо, не вызывающее былого удивления.
Вместе с тем удушающая обида не давала осужденной женщине покоя. Порождая жажду отмщения. Чувство, превращающееся в сокровенную мечту, своей недоступностью способную сломить слабых личностей. Лишая их воли и шанса получить справедливость иным, более приземленным путем. Поскольку играть в прятки со случайностью и ее господином, удается далеко не всем. Слишком часто, беспощадной и неумолимой цепью событий, неугодные ему жертвы оказывались стоящими на коленях. В бездушном помещении, под взорами безликих, опустошенных зрителей.
Толпа состояла из выгоревших созданий, для которых присутствие на оглашении и казни непокорных, давно обернулось в рутинное отбывание обязательной повинности. Превратившись в безмолвные тени, они позабыли о своей истинной роли. Добровольно став частью бесполезного красивого интерьера. Дождаться от них участия или сострадания стало невозможно.
В противовес серой невзрачности свидетелей, большинство приговоренных продолжали, неизменно оставаться ярким пятном. Заполняя собой все доступное пространство, с упоением выворачивая наизнанку души собравшегося народа. Демонстрируя силу глубокой любви и самоотверженности. Указывая, что, вопреки наличию тех, кого страшно терять и необходимо беречь, они не утратили самих себя. Отдаваясь правде всем сердцем и бессмертным существом, и чуточку сверх этого. Служа для других пострадавших живым примером и привнося краски в мир тех, кто разучился их видеть.
Сегодняшняя жертва под единое, невысказанное мнение стражников, была определена ими к тем редким дарованиям. Иногда посещающие их заведение, которые сияли просто назло установленным правилам. С холодной яростью, смотря на тех, кто посмел угрожать сокровищу, ради которой она и сдерживалась. Позволяя другим, взять над собой верх.
Черные глаза спасаемой женщины излучали тепло, понимания и всепрощения. Бесстрашно принимая действительность и поощряя к дальнейшим действиям, даже если это способно привести к гибели их обоих. Две столь похожие натуры, разделенные чужой дланью по разные стороны барьера. Они одинаково непокорны и отчаянные, ценящие исключительно себя и друг друга. В иных обстоятельствах они были способны своим упорством и слаженностью, вызывать у других стойкое желание почитать их и ощущать легкую зависть. Сейчас же, противостояние системе, порождало не более чем чувство жалость.
Это обстоятельство все равно не мешало мужчинам по достоинству оценить смелую демонстрацию полной непокорности, призрения и непризнания своей вины. Злая ухмылка на лице осужденной, ее, несомненно, украшала. Совместно с величественной осанкой, которую не испортили и тяжелые оковы, охватившие хрупкие запястья. С высоко поднятой головой она без слов кричала о нежелании склоняться перед несправедливой властью. Предавая свой дух, бесславно подчиняясь первобытному страху.
– Согласно пятой поправке, принятой в третьем чтении, за кражу авторского имущества и отрицания вины, наказание будет осуществлено без права последнего пожелания, – огласив завершающие строки приговора, судья равнодушно скатала документ, и после, закрепив личной печатью, не глядя, передала свиток секретарю.
Покидая обложенный мрамором помост, женщина торжественно кивнула палачу. Призывая приступить к обязанностям. Объявляя фарс, в узком кругу именуемый честным судом, оконченным. И не дожидаясь осуществления вынесенного вердикта, поспешила к выходу.
За несколько веков служения правосудию она повидала достаточно,