Пока друзья размышляли о правде и кривде, они даже не заметили, как вплотную подошли к состарившемуся мосту. Длинные, потертые временем, а местами лопнувшие канаты служили своеобразной опорой для рук. Толстые веревки тянулись далеко вперед и скрывались на другой стороне таинственной земли. Опорой для ног служили беспорядочно уложенные деревянные сучья, не внушавшие даже самой маленькой уверенности в их надежности. Подойдя вплотную к переправе, до слуха друзей стали доноситься едва слышимые голоса людей, исходящие из самой глубины громадного каньона. Белобород, проверив на крепость уже знакомый мост, первым шагнул навстречу нелегкому испытанию, за ним по порядку последовали остальные участники похода.
– Ну, и ничего особенного я не вижу, – тихонько прошептал Виктор, – дорога, как дорога…
– Посмотри вниз, – перебил его Гуннар, – нереальная бездна не хотел бы я туда упасть.
– Ну-ну, – про себя подумал Белобород, – скоро будешь изо всех сил сдерживаться, лишь бы не сигануть туда.
Поход проходил медленно, прогнившие прутья местами ломались под тяжестью идущих друзей, и говорить о спешке даже в мыслях ни у кого не было. По мере продвижения на самой глубине каньона стали появляться огненные блики, плавно набирающие яркие очертания и непонятные звуковые объекты. Блуждающее эхо с каждым мгновением становилось сильнее, и теперь уже отчетливо были слышны знакомые голоса ушедших из жизни людей. Призрачные звуки кружили повсюду, стараясь всеми возможными способами впиться в каждую клеточку засыпающего здравомыслящего сознания. Вслед за блуждающим эхом появились едва видимые очертания парящих привидений, просвечивающихся при попадании на них более ярких вспышек пламени. Густые клубы дыма напрочь закрыли собой и без того темнеющее небо, напоминая о предстоящей непросветной ночи.
– Вот и настало время испытаний, – настороженно проговорил старый оборотень, – опять придется окунуться в этот адский кошмар.
Шедшая следом Благослава едва уловила его слова, но пропустила их мимо своих ушей, внимательно вглядевшись в самое дно нескончаемого ущелья. Ей приходилось видеть этот женский силуэт, неожиданно отнявший будущие года своей маленькой дочери. Но девочка опять тянулась всем своим добрым сердцем в кровожадные объятия тьмы, даже и не подозревая об очередном устроенном обмане. Ее голова вскружилась от пришедшей сладкой эйфории, мысли вновь ушли в самые дорогие мгновения детства, с бурными играми ребят, необъяснимыми фокусами перед родителями и многочисленными рассказами добрых сказок мамы перед сном.
Идущий за ней Добрыня внимательно наблюдал за поведением своей спасительницы, даже не осознавая, что именно он один остался неподверженным влиянию дьявольской западни. На этот раз интуиция его не подвела, оторвав небольшой лоскут от своей рубахи, он обвязал им глаза опьяненной колдовством старушки и про себя пробурчал:
– На