Но оправдываться было бессмысленно. Тётя Огаста приняла решение, и у Иррис выбора не осталось.
От этого хотелось плакать, хотелось кричать, швырнуть в окно вазу или разбить зеркало, убежать на берег моря, потому что там осталось единственное место, где ей всё ещё было хорошо.
– Я не дам согласия мэтру Гийо, ни за что! Можете хоть убить меня! – Иррис сжала руки в кулаки.
От гнева зрачки у тёти расширились так, что глаза стали совсем тёмными, и она воскликнула голосом, полным ядовитой желчи:
– Если ты не дашь ему согласие, то пеняй на себя. Я сожгу все эти книги, которыми завалена твоя спальня. Все до единой! И мольберт! И дзуну! Я отберу твою лошадь – долги нужно чем-то покрывать, посажу тебя на одну овсяную кашу, ты будешь перешивать платья Софи и донашивать их, и ходить в деревянных башмаках. И пытаться выжить на три тысячи ланей в год своего содержания. Вместо поэм и клавесина ты будешь мыть полы, чистить камины и помогать на кухне, чтобы было на что покупать твою овсянку! – выпалила тётя зло и добавила уже мягче голосом, в котором металл был полит тонким слоем мёда. – Или ты пойдёшь, обдумаешь всё, а когда мэтр Гийо приедет за ответом, ты будешь милой, покладистой, скажешь ему «да» и поторопишь со свадьбой.
Тётя выдохнула и добавила уже тише:
– Но если ты не хочешь пойти путём честной женщины, если ты не примешь предложение мэтра Гийо, то тебе всё равно придётся покинуть этот дом. Уехать в Рокну. Взять себе другое имя. Я напишу одной даме, которая знает другую даму, которая знает ту, кто поможет найти применение твоим «талантам» и позаботиться о твоей судьбе. Мне больно это говорить, ведь ты дочь покойного Людвига, да простят меня Боги, но он сам виноват, что женился на дурной крови и что воспитал тебя такой.
– Что?! – у Иррис пересохло в горле, шип несчастной розы вонзился в руку, но она даже не почувствовала боли, смяла в пальцах сухой цветок, превратив его в труху. – И вы предлагаете мне…
Она едва не задохнулась от мысли о том, что её родная тётя только что предложила ей стать продажной женщиной.
– Куртизанки неплохо зарабатывают, – пожала та плечами, и лицо её осталось бесстрастным, – а Рокна – город без стыда и совести. Впрочем, это как раз подойдёт тебе, твой бешеный нрав найдёт там своё применение. И можешь делать всё, что хочешь: стрелять из арбалета, декламировать поэмы в окружении мужчин… и остальное. Ты забудешь нас навсегда, а мы забудем навсегда о тебе. Ты возьмёшь другое имя, а всем в округе я скажу, что ты уехала в Шерб, в Обитель Тары, где будешь жить и преподавать, посвятив себя служению Богам. Мой брат перед смертью просил позаботиться о тебе, и видят Боги, я старалась. Но, похоже, дурная кровь твоей материи сильнее моих забот. У тебя есть семь дней на то, чтобы подумать и сделать правильный выбор прежде,