И Маша опять начала гладить его волосы, потом плечи, грудь и ещё ниже. Пашка не сопротивлялся, но и должного эффекта тоже пока не появлялось. Его мужское начало никак не хотело реагировать на откровенные позывы. Минут через пятнадцать беспрерывных ласк, Маша наконец оставила сие бесполезное занятие и обессиленно затихла, вытянувшись во весь свой небольшой рост, а через некоторое время и вовсе захрапела.
Под утро Пашка решил выбраться из сарая покурить. Курить на сеновале – это форменное самоубийство. Отыскав в своей одежде пачку, он с сожалением обнаружил, что последние две сигареты превратились в труху: оказывается, он на них спал. Пришлось доставать те, что купила ему Маша. Посмотрев на неё и немного послушав, как она забавно похрапывает, он потихоньку открыл скрипучую дверь. По степени освещённости вокруг, он примерно определил, что время было уже где-то около четырёх. Достав из кармана свои командирские часы и застёгивая ремешок, определил уже точно. Ну надо же, почти не ошибся – четыре часа семнадцать минут. Откуда у него взялась эта привычка – чётко фиксировать время в преддверии любого мало-мальски значимого события – он уже и сам не знал. «Вот и эта женщина тоже уйдёт из моей жизни, как и все остальные, – с привычной горечью думал он. – Ну за что мне такое наказание? Что я сделал в этой жизни не так? Ах, если бы можно было всё вернуть назад – детство, юность, армию, наконец… Нет, во-первых, это невозможно, а во-вторых – если бы не Зина, то я тоже, скорее всего, был бы мёртв. Видимо, судьба всё-таки наказала меня – знать бы только за что». Спать уже не хотелось, и он решил сходить посмотреть агрегат, который эта странная женщина, скорее всего, всё-таки купила.
Внешний осмотр сразу выявил один неприятный момент – переднее правое колесо было спущено и находилось в таком виде, судя по трещинам на резине, довольно долго. Значит, придётся менять на запаску, коль таковая́ имеется, или же всё равно снимать и долго-долго лупить по нему кувалдой, прежде чем накачивать, превращая профиль резины из грушевидного в обычный. Кардан был на месте, что было весьма неплохо – меньше будет в дороге проблем с задним мостом. Вылезая из-под машины, Пашка стукнулся головой – это была его извечная проблема – и только тогда обнаружил, что забыл надеть кепку. Придя обратно к сеновалу за своей старой бейсболкой, он с удивлением обнаружил, что, Маша уже не спит. Когда он открыл дверь, она уже заканчивала процесс облачения.
– Привет. Ты чего не спишь? – Пашке было жутко стыдно за сегодняшнюю ночь, и он старался не смотреть на Машу.
– А нечего было шастать туда-сюда. Ты слышал, как эта падла скрипит? – со смехом ответила она и вдруг, шагнув вперёд, закинула руки ему на плечи, а потом поцеловала в губы. – Привет, что ли…
– Маша, я хотел сказать… Понимаешь… Мне очень неудобно и…
– Не говори ничего, – она положила ему на губы свою ладошку, – не надо. Всякое в жизни бывает, мы справимся.
– Мы…? – от удивления у него не нашлось больше никаких слов.
– Ну,