Как-то раз во время одной из дальних прогулок дети стали просить пить, была середина дня, стояла жаркая погода, и воспитательница решила достать из попавшегося на пути колодца воду кофейником, а ненадёжно закреплённая за его ручку верёвка развязалась, и кофейник остался глубоко внизу. И вот воспитательница в отчаянии от случившейся беды, дети плачут, колодец находится далеко в поле, позвать на помощь некого, казённая посудина утрачена и достать её нечем. Я же к этому времени уже был опытным колодезьным пройдохой и охотником на воробьиные гнёзда и, когда случилось это несчастье с весьма ценным для того времени имуществом, недолго думая, полез в внутрь каменного мешка на его выручку.
Колодец был глубокий, глубиной метров десять или двенадцать и, как все подобные сооружения на Ставрополье, выложен изнутри бутовым камнем с достаточным количеством дырок и щелей в стенках для удобства лазания. Я, нисколько не пугаясь наступивших вдруг вокруг меня сумерек, преспокойно спустился на его дно, привязал верёвку к ручке кофейника, плававшего на поверхности чёрного водного зеркала, зачерпнул воды, и его подняли наверх. Сам же, пока карабкался обратно к светлому пятну над головой, успел по привычке проверить все углубления в стенах влажного подземелья на предмет наличия птичьих гнёзд.
В том селе мы с матерью пробыли недолго, наверное, месяца два, работа оказалась сезонной, и как только закончилась уборочная страда, детский сад закрыли, детей разобрали по домам, и нам пришлось снова собирать пожитки и отправляться дальше в поход за нашим бродяжьим счастьем.
Много ещё дорожной пыли переворошили наши ноги, пока мы мыкались в поисках пищи и пристанища по сёлам и станицам нашего родного края и соседней с ним Кубани, но, как и всегда, дорога вновь привела нас в Ставрополь, а там нам попался вербовщик, который набирал людей на работу в виноградарский совхоз, находившийся в Дагестане недалеко от Дербента. Узнав об этой возможности, мать пришла держать совет со мной, и мы приняли решение ехать – пусть это было и далеко, в полутысяче километров от родных мест, но очень уж вербовщик расхваливал жизнь в Дербенте: и тепло там, и винограда столько, что ешь сколько хочешь, и находится он на берегу замечательного тёплого море, в котором рыбы видимо-невидимо. Да и к сестре Моте это место было поближе, так как она уже из Грозного перебралась в Махачкалу – центр республики.
Не мог я тогда знать, какой крутой поворот в те дни совершила моя судьба, направив меня в Дагестан, которому в будущем суждено было стать второй моей родиной.
И вот в 1935 году мы с мамой обосновались в виноградарском совхозе имени