– Порочна!
Со стороны невест послышались смешки, и я с усилием сжала руки в кулаки, чтобы не поотрывать ящерицам их невидимые крылья.
Катриона опустила голову, закрывая волосами лицо, но, вопреки моим опасениям, не разревелась, а медленно подошла к остальным избранницам и подняла на меня блестящие от невыплаканных слёз глаза.
Умница.
Я на секунду прикрыла веки, чувствуя маленькую гордость за подопечную, затем широко улыбнулась и подняла большой палец вверх.
Жрецы, увидевшие одобрительный жест, поперхнулись. Да и не только они.
А что вы хотели, друзья мои? Вот такие сейчас нравы. Нецеломудренные.
Глава 7
– И сколько она уже так?
– Один час.
Но по ощущениям, целую вечность.
– Без остановки?
Я обернулась на Катриону и тяжело вздохнула.
– Да.
Как я тогда сказала? «Горжусь своей подопечной»? Сейчас уже не очень.
Катриона держалась молодцом на первом испытании. Не реагировала на насмешки, с улыбкой слушала мою похвалу, с поднятой головой дошла до своих покоев – и заревела.
Это было настолько неожиданно и резко, что в первый момент я растерялась, застыв прямо на пороге. А принцесса ревела знатно, с чувством, с эмоциями, навзрыд.
Пришлось накладывать полог тишины, чтобы никто не услышал этих завываний. Даже когда нас зашла проведать Мириэль, подопечная не отвлеклась от своего занятия.
– Ну Катриона, – ласково произнесла эльфийка, поглаживая сидевшую на диване принцессу. – Ну перестань, что ты. Это же не конец жизни! А тому, кто это сделал, всё аукнется. Кстати, кто это сделал? – спросила Мириэль, поворачиваясь ко мне. Эльфийку уже просвятили, что результат испытания поддельный. – Те драконицы, которых ты танцевать заставила?
– Нет, вряд ли, – я развеселилась, вспоминая инцидент. – У них сил едва ли хватит на нормальное заклинание. Я почти не чувствую их магический фон, поэтому сдаётся мне, это дело рук тех, кто повыше, – я потыкала пальцем в потолок.
– Подожди, хочешь сказать, что герцогиня Ла Фрей и… – эльфийка запнулась, красноречиво посмотрев на меня.
Я кивнула.
– Да, император и Ледышка.
– Лед… ледышка?
Ой, оговорилась.
– Герцог Эстанвиль, – замешкавшись, объяснила я.
– Ты называешь первого советника ледышкой? – воскликнула Мириэль, отвлекаясь от Катрионы.
И столько возмущения в голосе, словно я его чем похуже обозвала.
– Да. Только не спрашивай почему. Это оправданно.
Принцесса перестала хныкать и странно на меня посмотрела, вытирая влажные от слёз щёки.
Не понимаю, что такого в прозвище? Он сам его заслужил. А вещи… в смысле, люде… в смысле, драконов нужно называть своими именами.
– Осторожнее с этим, Оливия. Я слышала, почти все при дворе всерьёз опасаются