– Вот откуда был поток, – сказал Каддар, – мы и не предполагали, что через стену от нас еще один пузырь и, похоже, с еще действующим вулканом. По крайней мере, тут теплее.
Купол был небольшим. Он открывался над нами темно-серым сводом. Справа зеленели от мха невысокие скалы, а впереди нагромождениями айсбергов виднелся близкий горизонт. Тут было значительно темнее. Похоже, что оптическая аномалия, дающая нам слабый свет в глубинах Европы, все же редкость.
– Нужно спешить к станции, – напомнил я, – вдруг им нужно помощь.
– Не нужна, – покачал головой Каддар и указал рукой на бурлящий поток, врывающийся в море через разлом, – тут была станция «Берег».
– Безусловно, мы и представить не можем, каким будет человечество в будущем. Мы оказались в новых условиях, экстремальных, которые преобразят и, помянуя Ницше, сделают нас сильнее. Но мы выйдем на новый виток, великий виток, помня ошибки прошлого и величие прошлого, мы шагнем в будущее и сделаем это прямо сейчас. Система Юпитера станет нашей новой колыбелью, а звезды, как и прежде, будут нашей целью.
Кунц поднял бокал и в нем отразились огоньки двух маленьких свечек.
– За новый виток Человечества, за великий шаг!
– Сюда, скорее!
Человек лежал на льду, лицом вниз, но еще был жив. Второй, в сотне шагов от него не подавал признаков жизни, его ноги прижимал к скале ледяной пласт.
– Жив! Это Карл.
– Девушка, – я перевернул ее лицом вверх, на меня смотрели серые как лед глаза, губы что-то беззвучно шептали, – вы Мишель?
– Их надо срочно доставить на базу, – крикнул Каддар, – Карл жив, ему ноги перебило. Одну еще, возможно, Кунц спасет.
Каддар взвалил на спину полуживого Карла.
– С Мишель осторожно, – предупредил он, – подозреваю, что она в положении. Карл часто шутил по этому поводу, когда радио еще работало.
– Он…
– Её муж, да. Понесли скорее, нельзя терять время! Вот на такие случаи у нас и есть немного горючего в баках.
Мы пробирались к катеру медленными шагами, рискуя сорваться в клокочущую глубину разлома. От станции «Берег» осталось разве что пара изогнутых балок каркаса, все еще торчащих из ледяных обломков, вода пенилась у их основания, намывая все больше ледяной крошки. В разлом вполз туман и заструился по неспокойному заливу, наполненному голосами сотен левиафанов.
С катера Каддар связался с базой и велел готовить операционную. Мишель снова потеряла сознание и, закутанная с запасной плащ, лежала возле раненого мужа. Я ежеминутно проверял, дышал ли они, а Каддар заводил мотор, попутно отдавал в рацию какие-то распоряжения.
– Живы, – констатировал он, – и будут жить. Это вам не случайные жертвы, это одна двадцатьпятая всего Человечества, а может и больше…, – он взглянул на Мишель, – скоро будем на базе. Вам бы тоже погреться,