Пауза.
– Нет, я знаю, что «Чортл» – это веб-сайт и что не может быть экземпляра на бумаге. Ты что, не понимаешь юмор?
Робин разъединяется. Вся компания безмолвствует. Я не нервничала, главным образом благодаря двум стаканам крепкого напитка, у которого был вкус испорченного варенья. В стакане была вишенка на палочке.
– Рецензия со словами «превосходный», «потрясающий и «острый слух» – что может быть лучше? – говорю я.
Робин перевел взгляд на меня.
– А как насчет того, что мое эго – надравшийся водитель?
Я пожимаю плечами:
– Ну а как же без эго? Не может быть, чтобы у Ричарда Прайора или… Ленни Брюса не было эго[30]. И еще без демонов. Эго и демоны. Они так же необходимы для искусства, как яйца и бекон – для завтрака.
Робин пристально смотрит на меня.
– Вау! А вы кто?
Я представилась, было заказано шампанское, и вечер продолжился.
– Вы писательница? – спросил Робин, положив руку на бархатную банкетку и таким образом как бы обняв меня.
– Ха! Нет. Кто вам это сказал?
– Ваш совет прозвучал так, словно один писатель говорит с другим…
Я расплылась в улыбке. Это один из самых лучших комплиментов, которые я когда-либо слышала.
– Правда, у вас для этого слишком здоровый вид. Судя по вашему лицу, вы не живете на кофе и сигаретах. И даже выходите из дома и дышите свежим воздухом.
Я понимала, что надо мной слегка подтрунивают. Однако уровень алкоголя в крови и песня Принса гармонично сочетались, и я была счастлива, что мне льстят.
– Я официантка.
– О! Это прелестно. (Да, вот он, тот самый тон. Клем права.)
Я чуть не сказала: «Мне бы хотелось стать писательницей», но знала, что дальше спросят, что я написала. А ответить нечего: есть только дневник, которым я когда-то гордилась. Поэтому я промолчала.
– У меня есть вопрос, важный для моей работы. Каково это – быть красивой?
Из-за его плеча я вижу, как Рэв изображает пантомиму: приставляет воображаемый револьвер к виску и спускает курок.
Может быть, в других обстоятельствах я бы не купилась, но Робин казался занятным и удивительным. К тому же приятно услышать такое о себе.
– Я некрасива.
Не поддавшись порыву поправить прическу, я все же втянула живот.
– Определенно красивы.
– Ну что же, благодарю вас.
– Так каково это – быть красивой, а считать, что некрасива?
Я засмеялась:
– Э-э. Ну, если вы настаиваете.
– Не разочаровывайте меня. Я думал, это все равно что быть героиней Диснея, которая может заставить кастрюли и сковородки мыться самим, а метлу – танцевать.
Через несколько минут Рэв наклонился ко мне и прошептал:
– Держу пари, что ты можешь заставить его метлу танцевать – если понимаешь, о чем я.
Я рассмеялась и вдруг осознала, что впервые