Он убрал руку, и я наконец смог войти в заветную комнату, в которую так пытался попасть. Переступая порог, я ожидал услышать вопрос – и который глаз у тебя лишний? Но эта фраза так и не прозвучала.
Человек, сидевший на угловатом стуле, меня откровенно разочаровал. После всех медбратов, увиденных мной в больнице, я ожидал, что передо мной предстанет очередной здоровяк, но мужчина, одетый в больничную пижаму, к моему удивлению имел самый обычный человеческий вид. Ни шириной плеч, ни богатырским ростом этот тип похвастаться не мог, от чего внутри зародились сомнения, – а действительно ли передо мной сидит бывший санитар? Ну что ж, если это обман, то пора это выяснить, – решил я, закрывая дверь.
Глава 4. Интервью
Моя рука профессиональным жестом тянется к диктофону и включает его: ладонь замирает над миниатюрным устройством, короткая пауза, и указательный палец выстреливает, попадая точно в цель – в маленькую кнопу с надписью «REC». Наверное, это прозвучит глупо и даже смешно, но это движение я долго отрабатывал, стоя перед зеркалом, представляя, как оно рано или поздно приведет меня к «золотому перу».
И все-таки диктофон лежит слишком далеко от моего оппонента, приходится перегнуться через стол, чтобы пододвинуть пишущее устройство ближе к нему. Нагибаясь над столом, не отрывая глаз от пациента в наручниках, вопрос о лишнем глазе все еще крутится у меня в ушах. И в то же время, стараюсь вести себя легко и непринужденно, как настоящий профессионал умело скрываю свой страх.
Кашель или смех, на тот момент я не был до конца в чем-то уверен, прозвучал неожиданно и таки сумел меня напугать. В ужасе отшатываюсь назад, как будто только что получил пощечину, и с размаха падаю на пластиковый стул. Последний издал протестующий скрежет, но к счастью выдержал мой вес. Получилось глупо и очень непрофессионально. Смотрю на мужчину, нацепив на лицо дежурную улыбку и представляю, с каким удовольствием смогу его задушить.
– Как вы себя чувствуете, Семен Михайлович, – вежливо и учтиво начинаю я.
В голове летают сотни вопросов, но я пока не спешу их задавать, хотя так и подмывает спросить – как чувствует себя среди пациентов бывший санитар психиатрической лечебницы? Каково ему, человеку, который сам в прошлом следил за пациентами, примерить на себе смирительную рубаху, что он чувствует, какие эмоции у него на душе. Но подобным вопросом можно поставить жирную точку уже в начале нашей беседы, а мне необходимо написать о нем газетную статью. Продолжаю улыбаться и вежливо жду.
– Аааа, – рот мужчины широко открывается, едва не выронив истлевший окурок.
Я внутренне сжался, боясь, что длинное «Аааа» перейдет в громкий и пронзительный крик, но бывший санитар выказал всего-навсего удивление, как будто ожидал услышать от меня другой вопрос.
– Нормально, – закончил он, пожимая плечами.
От этого простого и естественного движения больничная