– Ой, мамочки! – вскрикнула Соня. Вскочив со скамейки, она подбежала к лежащему на земле незнакомцу. – Вы целы? – взволнованно спросила девушка, помогая ему подняться. – Ничего себе не сломали?
– Не сломал, – проворчал парень, поднимаясь на ноги. – Раздавил только. Торт. – И невольно расплылся в простодушной, детской улыбке.
– Ой! – всплеснула руками Соня. – Да вы пиджак весь перепачкали и рубашку.
– А, ерунда! – ответил парень. – В темноте не видно.
– Какая же ерунда? – не согласилась девушка. – Никакая даже не ерунда! Вы такой красивый были в этом костюме, с цветами… А теперь – весь в торте. Пойдёмте, я застираю. Это недолго. А пока вещи сохнут, чаю попьём. Пойдёмте? Родители дома, но они у меня добрые и очень гостеприимные. Пойдёмте?
– Да неудобно как-то… – пробубнил молодой человек, критически оглядывая свою одежду.
– Вот это и правда – ерунда! – заявила Соня и, крепко взяв незнакомца за руку, повлекла за собой.
– Да, ладно, ладно… – усмехнулся парень. – Иду я уже сам, иду! – И, взглянув на чуть помятый букет роз, с поклоном протянул его девушке. – А это тогда – вам! Кстати, Никита.
– Кстати – Софья, – рассмеялась Соня.
И, взявшись за руки, молодые люди поспешили туда, где ждал горячий чай, а также – родители… Хоть и гостеприимные, но очень удивлённые.
– Так чья сторона, говорите, самая важная, а? – подбоченясь, изрекла Роксолана Владленовна, нарочито высокомерно взглянув на своих подруг. – Так чья, говорите?
Миновал год. На Землю снова пришла колдовская ночь, именуемая от седых веков Вальпургиевой. Три старые многоопытные ведьмы, оседлав метлы, летели сквозь звёздный мрак, спеша на шабаш. Лысая гора далека, долог путь. Следом за своими почтенными подругами, стараясь не отстать, летела четвёртая ведьма, совсем молодая.
– Слышь, Матрёна! – прокричала сквозь свист ветра Генриетта. – Бери-ка ты Софью себе в ученицы. Она прирождённая добрая ведьма.
– Возьму, с удовольствием! – отозвалась Матрёна Егоровна.
– Пусть учится! – весело крикнула Роксолана и демонически расхохоталась. Её седые с рыжиной волосы развевались на ветру, а глаза горели зелёным огнём. – Умение колдовать ей на кухне ой как пригодится! Мужа-то, Никитку, откармливать надо, а то вон какой худенький.
А ночь Вальпургиева, цвета давленой черники, всё больше и больше входила в свои права. На небосклоне звёзд – не счесть. Да таких ярких, что казалось – вот-вот, и тьма отступит. Но тьма не отступала, а напротив, топила в себе, словно в бездонном омуте, горы и долины, деревья и дома. Мир исчезал, остались лишь звёзды, рогатый полумесяц да четыре ведьмы, несущиеся на мётлах по небесам. Туда, где масляно поблёскивала во тьме каменной плешью Лысая гора.
Африканские сны Антона Чехова
Невероятная эта история началась в крошечной деревеньке на юго-востоке Эфиопии, близ границы Сомали.