Рюрик
. Естественно. Надо лишь попросить. Ты древлянин, я берендей, оставайся, Володька!
Володя
. Чтобы меня, древлянина, каждый день здесь за шкирятник из вагона выкидывали?
Рюрик
. А я не каждый день на поезде езжу. Только по воскресеньям. Рынок лишь по воскресеньям работает… Ножи продавать.
Володя
. Продашь… продадим. А дальше что?
Рюрик
. А что хочешь. Вместе придумаем что-нибудь. Да хоть язык преподавай.
Володя
. Преподуй.
Рюрик
. Преподави. (Задумался.) Спокойно. Сейчас большой интерес к русскому.
Володя
. Что ж ты сам не преподаешь?
Рюрик
. Ножи, ножи! По воскресеньям. Я занят. Во-вторых, я берендей.
Володя
. Вот и преподавал бы свой берендейский. Не знаешь берендейский?
Рюрик
. Не знаю. Теперь в моем лице все берендеи только на русском говорят. Я последний русский берендей. Только никому не говори, что последний… Что ты о них еще знаешь?
Володя
. О берендеях? Знаю, что были торками.
Рюрик
. Тюрками?
Володя
. Торками! (Слишком громко, теперь потише.) Торки, торки. Вроде половцев.
Рюрик
. Ты уверен, что не славяне?
Володя
. Нет, вроде половцев. Торки. Я помню.
Рюрик
. А как же «Снегурочка»?
Володя
(кого-то цитируя). «Села наша Мурочка под елкой, как снегурочка».
Рюрик
. Там же были славяне.
Володя
. Художественная литература. Фантазии композитора.
Рюрик
. Да. (Принял к сведению.) Ну и прекрасно. Отлично. Это только подтверждает слова Достоевского о предназначении русского человека. Быть братом всех на Земле.
Володя
. Извини, ты меня утомляешь.
Рюрик
. Всецелость, всепримиримость и всечеловечность. Я только сейчас начинаю понимать, что все это значит.
Володя
. Да, ты ведь писал диплом по Достоевскому.
Рюрик
. Разве я тогда знал, что хотел сказать Достоевский! Помнишь о русском скитальце? Это же обо мне, обо мне! И всепримиримость – обо мне! И всечеловечность! Ибо назначение мое, Володька, есть бесспорно всеевропейское и всемирное, и, только став берендеем, здесь очутившись, я наконец понял все, Володя. Кто я такой. Я всечеловек. Всецелость. Всепримиримость и всечеловечность.
Володя
(зевая). Космополит.
Рюрик
. Нет, всечеловек, а не космополит. Всечеловек. И ты знаешь, Володя, и ты знаешь, друг сердечный… в чем признаюсь тебе я сейчас… вот: если бы берендеев… не смейся… было бы побольше… я бы, может, возглавил движение…
Пауза. На лице Володи выражение скорби.
Да, да. Если бы берендеям враг угрожал… если б завтра война… я бы на фронт пошел. Я серьезно говорю.
Пауза.
Это вы там у себя все космополитами стали… Это вы все у себя… космополиты… Страна космополитов…
Володя
. Покажись психиатру.
Рюрик
. Вы и Чаадаева упекли в психушку.
Володя
. Чаадаев никогда не был в психушке, историк!
Рюрик
. Да какая разница, был или не был. Вставай. Поезд идет. «Чаадаев!»
Приближающийся