– И у нас есть победители!!! – орал ведущий, возвращая меня обратно на Землю.
– Малинкой пахнешь, Сквознячок, – зашептала Лёва, аккуратно растягивая по мне платье на место. – Пьяной… Будто в коньяке вымоченная.
– Ты больной!
– Возможно… – Лёва встал с меня, ещё раз прошелся ладонями по телу, подхватил за руки и стянул с этого подиума полного разврата. Ноги подкашивались, грудь вздымалась, будто я пять километров пробежала от маньяка, а щеки пылали пламенем стыда. Или не стыда?
– Чибисов, мать твою! – верещала Люся, стирая с груди сопли белка от лопнувшего яйца. – Как ты свои яйца во сне умудрился не раздавить?
– Идём, Люсь, – я сдернула с плеча Левы худи, которое он снял, когда стало очень жарко, прикрыла подругу и повела в сторону туалета. – Какого ху… хрена, Люсинда?! Какого хрена?!
– Ну, весело же! – она уже словно и забыла, что по её дорогому шёлковому платью растеклось яйцо. Хохотала, как ненормальная, стреляя в меня молниями совершенно сумасбродного взгляда. – Вот как надо веселиться, Ника! Я давно тебя зову с собой…
– Да, зная, что меня изжулькают, как банкноту, лучше бы осталась дома сидеть!
Толкнула дверь женского туалета, с облегчением обнаружив, что там пусто…
– А я считаю, что лучше быть банкнотой изжульканой, чем запасной на чёрный день! – Люся скинула платье и стала смывать с себя липкую пакость, пока я пыталась спасти шелк. – Ну, хорош же Лёва? Ты ж в восьмом классе выбирала, в кого из знаменитой троицы влюбиться? Да? Признавайся! Королёв или Доний?
– Люсинда! Мне уже глубоко за тридцать, а ты все восьмой класс вспоминаешь, – вздохнула я, понимая, что пятно от жирного желтка сможет вывести только химчистка. Как жаль… А платье было отличное.
– Ну, скажи, Вероничка, что тебе Лёвка сделал, что ты любовь свою на Королька променяла? – Люся одной рукой прикрывала грудь, а второй трясла мокрым бюстгальтером под сушкой для рук. – Не позвал в кино? Обидел? Поцеловал другую? Ну, хоть сейчас расскажи, сдохнуть как интересно!
– Оно и видно, что сдохнуть, – я тоже поднесла платье под горячие струи воздуха, попутно прогоняя мурашки холода, что метались по рукам. – Люся, мне было четырнадцать, что ты от меня хочешь? Давай ещё секретик во дворе закопаем, а Сеньке не скажем? Или в классики пойдем прыгать под старую жопу…
– Какая старая-то? – Люся посмотрела в зеркало, оценивая свои формы, над которыми второй год корпела в спортзале. – Вот у тебя тощая, а у меня ягодка наливная. Сама видела, как молодняк клюёт.
– А кто такой этот Чибисов? – решила я сменить опасную для себя тему. – Вы работаете вместе?
– Майор он, Ник, – закатила глаза Люся, выражая сожаление. Не встречается моя подруга с представителями власти, на крови поклялась сразу после муженька первого, который после того, как она на развод подала, устроил настоящую травлю. Люську не тормозил только ленивый