Чакона. Часть I. Алексей Маняк

Денис Николаевич, сделав ход пешкой.

      – Эта система с журналами и оценками мне вообще не понятна. Ладно там математика, химия, допустим. Но в искусстве-то какая может быть система? Если это творчество, то оно как-то живёт само по себе отдельно от этого мира. Вот понятно же всем: если по математике ты не знаешь формулу или уравнение, то получаешь «два» и это правильно. Потому как без этого будут рушиться дома и мосты, к примеру. А в музыке-то какая может быть оценка? Как вообще возможно оценить исполнение? Что эта оценка подразумевает? Это же полный абсурд! Если будет сдавать экзамен Сквороцов и Горовиц, и если я ставлю Скворцову «5», то что я должен поставить за исполнение Горовицу: «205»?

      – Пять с плюсом, – засмеялся Денис Николаевич.

      – Ага.

      – Тогда что же им писать в зачетных книжках?

      – Ну, не знаю, – чуть успокоившись произнёс учитель. – Я бы, к примеру, писал: исполнение прозвучало убедительно или неубедительно. И преимущество этого метода в том, что студент выходил бы на экзамен и мысли его наконец-то были бы заняты музыкой, а не оценкой.

      – Может подать эту идею в министерство образования?

      – Да, а они тем временем пришлют мне скорую помощь, – ответил Артём Иосифович. – Так, Саша, что ты делал летом? – обратился он ко мне.

      – Занимался на фортепиано, учил инвенции.

      – Очень хорошо, а что ещё?

      – Ну, немного отдыхал.

      – С кем, с девочкой?

      – Нет, с дедушкой.

      После моих слов они с Денисом Николаевичем одновременно взорвались смехом.

      – Ладно, хорошо, – вымолвил учитель. – Поставлю вопрос по-другому: что ты прочитал за лето?

      – Ничего.

      – И почему-то это меня, Денис Николаевич, абсолютно не удивляет. Без чтения книг, мой многоуважаемый Александр, нас нет как людей и музыкантов, усёк?

      – Да.

      – Подойди вон к тому шкафу, отодвинь стекло и найди книгу Лермонтова «Герой нашего времени».