И все же мы говорим об одном деле. He забудем: мы, если верить Сократу, не обращаемся к учителям и авторитетам, но только к мысли, к самой мысли, где зачинаются, рождаются и сообщаются все философские учения. Может быть, контуры этого общего дела философов обрисуются яснее там, где возможно их общение, на том перепутье, откуда расходятся их пути, иными словами, в самом начале этих путей, где они еще только возможны, где эти эпохальные концепции еще только зачинаются или вот-вот готовы родиться. Речь, разумеется, идет не об исторических обстоятельствах, а о том единственном «месте», где только и мыслима такая встреча: в мысли, в дебрях философских произведений, в частности в контексте того же «Теэтета», если мы сумеем ввести в эту беседу Аристотеля, Плотина, Ник. Кузанского, Декарта, Спинозу, Канта, Гегеля… Условие того, чтобы эти персонажи не передрались (все философы – люди), – одно: сократическая беседа «в мире и на досуге» в присутствии Сократа-повитухи.
In statu nascendi – в состоянии рождения, в начинании, в возможности – мысль чревата иными, разными возможностями и начинаниями, она еще не пошла в ход, в дело. Здесь-тο и можно войти в общение философий, понять, как они возможны, как именно философы, часто не подозревая об этом, часто отрицая это, всегда – в качестве философов – занимаются одним делом сообща, как они порождают свои взаимоисключающие – но и взаимоподразумевающие – начала из единого лона мысли.
Судя по всему, сократовский образ философа как повивальной бабки мысли очень даже идет к делу. Причем – к самой сути Дела, далеко не только как прием. Попробуем же извлечь из этого образа еще несколько поучений на будущее.
1) Философа занимает мысль в состоянии рождения, в замысле (в возможности, в начале). Конечно, заглянув в истории философии или просто взглянув на фолианты философских трудов, мы увидим ряд мощных направлений, библиотеку капитальных сочинений, развернутых систем, развитых – и продолжающих столетиями развиваться, комментироваться, систематизироваться в школах – учений, доктрин, концепций. Ho если мы будем держаться при этом сократовского подхода к делу, если сумеем увидеть в истории философии прежде всего продолжение (развитие, может быть, даже переиначивание) сократовского дела (τό πράγμα), то эти учения раскроются как систематическое занятие началом, возможностью мысли в ее собственном изначальном деле. Как если бы всю историю философии можно