Ещё вчера я так жил. Сегодня меня лишили и этого. Квартира, которая приобрела даже какой-то постапокалиптический уют, разом превратилась в холодную снежную пещеру. Наверное, я мог бы напроситься к тем соседям, у кого уцелели окна. Но, во-первых, желающих хватало и без меня, а во-вторых, взрыв разрушил шаткую иллюзию благополучия, которой все поддались. Я понял, что чем дольше мы сидим в своих многоэтажных норах, тем выше риск погибнуть: от сдетонировавшего газа, от пожара, угореть или пасть от руки сбрендившего соседа. Эти эпизоды необъяснимых вспышек ненависти друг к другу случались всё чаще. Причём человек в прямом смысле впадал в неистовство, а остановить его можно было, только шарахнув чем-то тяжёлым по башке. Буквально накануне рассказывали, что в соседнем доме такого психа связали, так он сумел освободиться и зубами, как зверь, загрыз двоих или троих. После чего благополучно сбежал.
Город постепенно терял способность внушать чувство уверенности в завтрашнем дне, что ещё сохранялась до недавнего времени. Мы просто не хотели этого видеть, вернее, не хотели в этом признаться. Дома не защищали ни от непогоды, ни от агрессии со стороны других людей. Хрупкое сообщество, сложившееся в силу обстоятельств и поддерживаемое взаимным вкладом в выживание, могло рассыпаться в любой момент. Сегодня ночью люди замерзали в завалах и молили о помощи, но откликнулись на беду считаные единицы. Остальные наблюдали, сидя в тёплых квартирах. А у кого-то из добровольных спасателей даже вынесли припасы, забравшись через выбитое окно. Я понял, что нужно уходить. Куда? А туда, где есть печка и дрова, и где нет соседей над и под. В моём случае вариант вырисовывался только один – СНТ «Кикенка».
Да, я повёл себя как последний мудак, но это не впервой. Моё второе «я», можно сказать. Да, мне не нравилось наблюдать, как милуются Марина с Андрюшей, но с другой стороны – а кто заставляет на них смотреть? Иваныч предлагал место на полу? Да хоть у двери, как в том мультике про двух псов:
– А дедушка где спит?
– Какой дедушка? А-а, дедушка. Там, в прихожей, на коврике. А если не слушается, то я его веником.
– Это правильно8.
Впрочем, сейчас было лучше не упоминать собак, непонятное что-то с ними творилось. Зато у бывшей баня, и там тоже печка, и куча дров, и за эту баню, между прочим, я внёс большую часть оплаты, потому что тогда мы были