«И открытый», – подметила Кайса.
– Что ж, надеюсь, я скоро узнаю почему. Я даже не знаю ситуацию в мире, газет тут нет, – она попыталась выудить информацию.
– Да, скорее бы, – он кашлянул.
Он вскочил с кружкой и собирался поспешно уйти, но вспомнил о правилах столовой, развернулся, оставив её на столе.
«Рассеянный и неловкий», – заключила она.
Он уже выходил, но обернулся и прокричал, создав руками рупор:
– А ты сильная! Выкинула меня тогда через плечо! – и скрылся в коридоре.
Кайса улыбнулась. Теперь она помнила ту силу, что была дана маской. Она чувствовала себя слабее, чем тогда. Но сильнее, чем человек. Ей хотелось получить ответы на множество вопросов, и, казалось, что они надвигаются на неё волной. Интуиция не подвела – Селинн чуть ли не вбежала в столовую, остановившись в дверях:
– Вот ты где! Я обыскалась! Идем, Эванлин зовет тебя на разговор. Пора, – её глаза излучали серьёзность.
Кайса ждала этого. Волна приближалась. Скоро её захлестнет.
Она следовала по пятам, не решаясь обгонять Селинн, не смотря на свое безудержное любопытство. Серая, металлическая и угрожающая дверь отделяла её от правды. Раз – стук. Два – скрип. Три – приветствие. Четыре – приватность. Пять – странный взгляд.
Эванлин восседал полубоком за своим массивным столом, словно сумасшедший король, посреди своих заметок. Исписанные тетради были разбросаны на краях стола и на полу, смотря корешками в разные стороны. За простеньким шкафом виднелась передвижная доска, накрытая засаленным брезентом. Пыль покрыла все пустые участки. Только одинокая рамка с чьим-то портретом блестела и выставляла напоказ озабоченность и тоску хозяина. Это была вовсе не комната. Прикрыв пол-лица замком из кистей, Эван долго молчал и заставлял Кайсу припрыгивать от нетерпения. Наконец, он подал голос:
– Я думаю, ты уже сама о многом догадываешься.
Кайса свела брови и подумала:
«Дурацкие игры. О чем я могу догадываться, живя посреди глухого леса несколько дней?»
– Нет? – заметил он. – Хорошо, тогда я начну. Месяца три-четыре назад я приобрел интересный документ. Продавец заверил, что я найду множество ответов на вопросы, которые и не мог задать. Я исследователь, ученый, историк. Я бился над этим документом несколько недель. Ирония в том, что я понятия не имею что в нем написано – каждое слово на разных языках, и каждое мгновение они сменяют друг друга, не давая перевести. Эта несуразица отняла достаточно времени, я был готов забросить это, но не смог остановиться. Он завладел моим разумом, я начал вести полное исследование, кидаясь за каждой ниткой, каждое экспертное мнение. Я начал различать некоторые слова, и, сложив их, я обнаружил завораживающее предложение: «Кровавый рассвет грядет. Беги.»
Кайса тяжело сглотнула, можно было списать этот монолог на бред, но Эван выглядел слишком серьезно, словно посвящал её в тайны мироздания. Может быть, так и было?
Мужчина, которому было примерно двадцать восемь лет, выглядел намного старше. Начинающие седеть волосы,