– Я тебя расстроил? – бросил он в след.
– Нет, я просто хочу направить энергию в полезное русло, – устало ответила Кайса не останавливаясь.
Киллиан промолчал и вернулся к работе над рисунком. Свежая комната наполнилась привычным холодом.
***
На балконе последнего этажа сидела темноволосая девушка. Держа в руках тетрадь в кожаном переплете, она увлеченно делала в ней записи. Селинн укуталась в мешковатый свитер, от которого электризовались волосы. Она постоянно приглаживала их, впитывая руками электричество, и, собрав плотные густые волосы, засунула их под воротник.
– Тебе идут короткие волосы, – отметил Кай.
Она заметила его не сразу. Желая уединиться, она все же была рада его компании. Грудь внезапно сдавило волнение, и непослушная прядка выскочила из-под воротника. Она не знала, куда деть руки, потому оставила их на тетради, крепко сжав ее.
– Да, знаю, – холодно ответила она.
Кай тепло улыбнулся. Он стремился растопить сердце каждого на своем пути. Он любил людей, а люди любили его. Когда в этом уравнении возникала ошибка, он стремился сделать все, чтобы её исправить.
– Что ты здесь делаешь? – её губы еле сдерживали ползущие вверх уголки.
Он сел рядом и посмотрел на тлеющий горизонт.
– Хотел проветриться.
– Из всех пяти этажей ты выбрал этот? – намекнула она.
– Хотел проветриться с тобой, – признался Кай.
Она скрыла предательскую улыбку за той самой непослушной прядкой. Глаза радостно зажмурились, зубы впились в нижнюю губу. Хотелось завизжать.
– Прости, если я сказал что-то не то.
Селинн резко повернулась к нему лицом и затараторила:
– Нет-нет! Я рада, что ты пришел. Сегодня красивый закат.
Он тут же повернулся его снова оценить, будто бы после её слов он мог измениться и стать еще красивее. И она подумала:
“Черт! Хорошо, что сейчас темнеет, я точно красная, как монашка в кабаке”.
У него был мягкий профиль, легкая щетина и серые глаза, в которых отражался самый красивый закат на свете. Для неё.
– Скажи, у тебя все хорошо? – грустно спросил он.
Она впилась глазами в его щеку.
– Да, а почему ты спрашиваешь?
– Ты стала такой холодной со мной, меня это беспокоит, – честно ответил он.
– Разве? Я не чувствую, что что-то изменилось, – соврала Селинн.
– Понятно, – тупо ответил Кай.
Он не был самым проницательным, но чувствовал явную ложь. Он не хотел, чтоб она испытывала к нему неприязнь или ненавидела. Девушка корила себя за неспособность быть честной с собой и с другими. Стыд сжигал её сердце, хотелось ударить себя. Она не понимала, почему он до сих пор так добр к ней. Он был прекрасным человеком, насколько она успела понять, и ей казалось, будто она могла разбить ему сердце своей неоправданной холодностью. Возможно так и было. Кай был открытым человеком, но он тоже имел то, что не хотел бы показывать.
Селинн расстроенно посмотрела