– Ну, кого ещё?
– Меня… как я королём плыл, – смутился хомяк.
– Авоськин, – серьёзно произнесла ужиха, – во-первых, не королём, а кролем. Во-вторых, запомни на будущее: плаванье с болтовнёй несовместимы…
В это самое время в школу вошла Ангелина Ивановна. Она сразу заметила ручейки, вытекавшие из кабинета биологии. Учительница открыла дверь, отскочила от хлынувшей воды и на фоне сумеречного окна увидела силуэт, напоминающий индейское божество.
Это был Экспонат. От его головы отвалился кусок, обнажив глазное яблоко и пучок мышц. На голове у муляжа сидел взъерошенный Отелло.
– Что таращишься, курица разноцветная? – спросил он.
Ангелина Ивановна давно мечтала, чтобы Отелло заговорил, и учила его разным хорошим словам. Никакой «разноцветной курицы» среди них, конечно, не было! Впрочем, сейчас учительнице было не до вопросов к попугаю.
Хлюпая сапогами по воде, она бросилась к раковине и увидела там двух других обитателей живого уголка. Улька была жива-здорова, а вот хомяк…
– Авоськин? – испугалась Ангелина Ивановна.
– Я з-замерзаю, – простучал зубами хомяк.
Учительница услышала лишь жалкий писк. Схватив махровое полотенце, она принялась бережно вытирать хомячью шёрстку и взъерошенный хохолок. Потом долго согревала зверька своим тёплым дыханием. Добрая-предобрая Ангелина Ивановна!
Глава третья. Живой уголок переезжает
– Мальвина, так кто же оставил воду открытой? – снова спросила учительница.
Опустив взор, Подризова изучала кончик своей туфли. Она бы свалила вину на кого угодно, но отвертеться в этот раз никак не получалось. Рядом с Ангелиной Ивановной находилась директор школы, хорошо помнившая вчерашнюю возню девчонок у раковины. С негодованием она сказала:
– А ведь ремонт придётся делать!
Урон, причинённый Подризовой и её подружками, был налицо – доски пола в кабинете вздыбились.
– Я же не нарочно, – наконец промямлила Мальвина.
Чтобы вызвать жалость к себе, ей срочно требовалось заплакать. Вот только таланта пускать по необходимости слёзы у неё не было. Тогда она просто уставилась в одну точку и изогнула рот скорбной подковкой. Для доброй Ангелины Ивановны и этого было достаточно.
– Я верю, что баловства здесь нет, – повернулась она к директору, готовясь защищать любимую ученицу. – С каждым может случиться.
– Всё равно ремонт придётся делать!
Директор, закручинившись, подпёрла щёку рукой и стала в уме прикидывать, во сколько обойдутся новые доски и краска. Она больше не сердилась.
Гроза проходила стороной, и глаза Мальвины хитро сверкнули под чёлкой.
– Подризова вообще очень серьёзная девочка, – заверила Ангелина Ивановна. – Хочет стать учительницей.
– Училкой? Как Ангелина? Ха-ха-ха. Ни за что! – вдруг раздался