– О чем же письма? – спросил Марк.
– Я не успела прочесть. Сразу после обеда возьмусь за них.
– Между прочим, именно Демид Мартынов был душеприказчиком по завещанию Степана Аладьева. Он-то первый и обнаружил пропажу сокровищ, – объяснила Аладьева.
– Вот как! – воскликнула Анна. – А кто еще знал о завещании?
– Мой брат Генрих знал, – сказал Бланк. – Он был нотариусом.
– Василий Степанович – мой благоверный муж – тоже знал о завещании и о том, что старый Аладьев перевел все средства в драгоценные камни, – вступила в разговор Ксения Павловна.
– Интересно, – прошептал Марк.
– Да, Степан Гаврилович все ему рассказал и пригрозил, что если Василий не возьмется за ум, то останется без наследства, – сказала Ксения Павловна.
Она помолчала и добавила:
– Но, как всем известно, Василий Степанович, так и не взялся за ум.
«Что с этим Василием Степановичем? За что все его ругают?» – подумала Аня, но не решилась задать вопрос.
– Как же выяснилось, что сокровища пропали? – спросил Марк.
– Ключ от сейфа, в котором лежали драгоценности, висел на шее старика Аладьева. Цепочку с ключом он никогда не снимал, даже когда ходил в баню, – сказала Ксения Павловна. – В день смерти этот ключ с покойника снял Демид Мартынов. Он открыл сейф в присутствии всей семьи и нотариуса. Я тоже там была. Но только сейф был пустой.
– Может, не было никаких сокровищ? – спросила Луиза, которая до сих пор молчала и только внимательно слушала.
– Сокровища были, – ответил Бланк. – Мой брат видел их собственными глазами. Видел их и Демид Мартынов.
– А что случилось с Мартыновым? – спросила Аня. – Я слышала, что его убили.
– Да, грязная история. Демида Ивановича нашли мертвым в одной сомнительной гостинице. Причем вскрытие показало, что его сначала опоили снотворным, а затем задушили. В гостинице он встречался с женщиной. Никто не видел ее лица, и найти женщину не смогли, – рассказал Бланк. – Что примечательно, незадолго до этого убили моего брата Генриха.
– Что? – Аня подскочила на своем стуле. – Убили? Кто?
– Не знаю, – ответил Бланк с горечью в голосе. – Генрих был добряком, все его любили. Его нотариальная контора находилась на первом этаже нашего дома. Он всегда засиживался допоздна, отпускал помощника и писаря, а сам подолгу разбирал документы. Любил все делать медленно и аккуратно. Однажды я услышал выстрел. Сбежал вниз, в его контору, и увидел, что брат лежит на полу. Ему выстрелили прямо в голову.
– Боже мой! – прошептала Аня.
– Что примечательно, Генрих всегда закрывал входную дверь, когда оставался один. А в этот раз дверь была открыта. Полиция считала, что Генриха убил кто-то, кого он знал и кого сам впустил. Одно время даже подозревали меня, – сказал Бланк.
– Нонсенс! – крикнула Аладьева.
– Преступника не нашли? – спросила