«Начертание правил» 1808 г. предусматривало для выпускников академий 1‑го разряда, удостаиваемых от академии ученой степени магистра, четыре возможных применения: 1) бакалаврами духовных академий, 2) профессорами семинарий, 3) священниками к первоклассным церквам, 4) увольнение в гражданскую службу[273]. Выпускники академий 2‑го разряда, имеющие право на степень кандидата богословия, согласно «Начертанию правил», должны были определяться: 1) «в священники» к церквам первоклассным и второклассным, 2) в случае недостатка выпускников 1‑го разряда – в «присвоенные» им звания, но оставаясь в степени студентов[274]. Важен порядок перечисления: духовно-учебное служение для лучших выпускников академий было преимущественным правом и обязанностью, и в дальнейшем это предназначение неоднократно подтверждалось.
Насущная задача – подготовка преподавательских кадров для академий и семинарий – являлась главной для первого набора преобразованной СПбДА. Действительно, магистры первых выпусков преобразованных духовных академий – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской – составили основы самих духовно-академических корпораций[275]. При заполнении вакансий в академиях привлекались иногда и кандидаты: так, в преобразованную МДА были определены выпускники I курса СПбДА (1814) старший кандидат М. Ф. Божанов и кандидат Г. К. Огиевский – правда, не на богословский класс, а первый – бакалавром словесности, второй – греческого языка[276]. Особая ситуация – необходимость быстрого составления полноценных учеб ных корпораций – обусловила быстрый служебный рост выпускников этих лет: некоторые из них через год или два после окончания академии становились ординарными профессорами в академиях. Тем не менее требования Устава старались соблюдать, то есть назначать магистров непосредственно после выпуска бакалаврами и лишь по прошествии нескольких лет – профессорами. Устав 1814 г. не требовал для занятия ординарной профессорской кафедры докторской степени, таким образом, ученая степень практически не была связана с преподавательской должностью, и никаких «служебных» побудительных причин к усиленной научно-литературной деятельности не было. Зато оговаривалось, что степень доктора богословия подразумевает не только ученость, но и право быть «учителем христианским», которое должно было быть засвидетельствовано «чистым и неукоризненным образом жизни»[277]. На практике степень доктора богословия до 1869 г. давалась лишь лицам священного сана с учетом их деятельности на благо Церкви и духовного просвещения. Таким образом, докторство было лишь особым поощрением «духовной учености», но никак не критерием научной компетентности, необходимой для той или иной духовно-учебной должности.
Особые требования