Лайгон и в одиночку без труда добрался до поселения, которое встретило его пустынными улицами. Было уже практически темно, окна домов светились тёплым ровным уютным светом и казалось, что там, за этими окнами, люди счастливы и беззаботны. Лайгон поймал себя на мысли, что ему бы тоже сейчас хотелось посидеть у камина, ощутить запах сгорающих поленьев, перемешанный с ароматом какой-нибудь домашней пищи. На улице было тепло, но ночная прохлада понемногу вступала в свои права, и мысли об очаге становились яркими и красочными, к тому же из некоторых приоткрытых окон заманчиво пахло чем-то съестным и явно вкусным. Лайгон не был столь уж голоден и не замерзал, но остатки человеческой сущности, которые он так и не смог заглушить в себе, вновь заговорили в нём. Он запретил себе думать в этом направлении и тихо выругался.
Вскоре мужчина отыскал таверну. Вывеска, некогда висевшая при входе, давно уже сгнила, но никто не планировал заменять её на новую, поскольку гости тут бывали редко, а местные все прекрасно знали, что именно тут можно было выпить и посидеть шумной компанией. Сейчас от вывески остались лишь обрывки толстых верёвок, на которых она раньше весела и которые теперь раскачивались на ветру, придавая и без того унылому зданию заброшенный обветшалый вид. Но такой вид был обманчив: лишь снаружи и лишь внешне здание казалось непопулярным и забытым. На самом деле в таверне кипела жизнь, и звуки этой жизни были слышны издалека в виде каких-то залихватских песен, сливающихся с заунывными, а также перекрикиваемые чьей-то руганью и жарким спором. Лайгон вошёл в открытую нараспашку дверь и пробрался к одному из немногих пустующих столиков. Никто сперва даже не взглянул в его сторону, поскольку народу было много, и в помещении стоял непрерывный гул от голосов.
Кроме того, в таверне оказалось мрачно, омерзительно пахло потом и куревом, за столиками сидели пьяные неопрятно одетые люди. Это место словно было создано, чтобы оскорблять в Лайгоне чувство прекрасного, и всё-таки он был вынужден находиться тут. Мужчина приглядывался к окружающим, прикидывая, у кого лучше начать вызнавать про этот мир. Валинкарец обводил их взглядом, полным презрения и злобы, и понимал, что ни одна живая душа в этом заведении не достойна общения с ним.
Тем временем его заметили, и постепенно он даже стал предметом бурных разговоров. Краем уха Лайгон слышал речи о том, что люди с погибшей деревни недавно проходили через это поселение, направляясь ближе к большим городам. Но ни люди, ни большие города не были интересны Лайгону. Он должен был выяснить про наличие магии в этом мире и о тех, кому она доступна. Но вокруг не было ни одного мало-мальски толкового существа,