– Кто ходит на экскурсии в ноябре? – бурчала Аля, идя по Невскому в направлении Аничкова моста и завязывая потуже шарф.
– Ноябрь – прекрасный месяц в нашем городе, – паясничал Ваня, – нет изнуряющей июньской жары, выматывающих белых ночей, очередей за пышками на Большой Коннюшенной. В разгаре театральный сезон, в Петергофе благодать – ни людей, ни противно журчащей воды. На улицах не видно ни бомжей, ни мусора, ни говна, потому что почти всё время темно. Если вы фанат рассветов и закатов, но не любите ни поздно ложиться, ни рано вставать, ноябрь – ваш месяц, господа, – он изобразил наигранный театральный жест.
– Вот что кофе может сделать с человеком, – Аля зааплодировала этой небольшой постановке.
Пока они шли по проспекту, Ваня немного ёжился на ходу, так как был без шапки и в осеннем пальто.
«Наверное, хочет покрасоваться перед подругой», – думала Аля.
– Так почему девушка-экскурсовод не желает тебя видеть? Что ты сделал? Вёл себя как обычно?
– Ахах, – притворно смеялся Ваня, – мы встречались, потом расстались, когда я стал не управляем из-за своих способностей.
– То есть она не захотела быть с тобой в болезни? – уточняла Аля.
– Я тогда стал постоянно срываться и на неё и вообще на всех подряд. Я не мог толком ей объяснить, что со мной происходит. Хотя она мне часто говорила: «Ваня, да у тебя дар», когда я предугадывал разные события или быстро находил потерянные вещи.
Аля не нашлась, что на это ответить. На неё нахлынули воспоминания о собственном расставании, хотя у неё была совсем другая ситуация. А может, и такая же. Сейчас, после Ваниной истории, она видела её иначе. На Егора нахлынули эмоции. Чувства неприятия нового города, коллег, крошечного жилья, а она так и не смогла его понять или просто не захотела, потому что была занята собой, своими планами, своей мечтой. Всё-таки Лев Николаевич был неправ, похоже, все счастливые пары счастливы по-разному, а вот расставания у всех одинаковые.
– Ты чего загрузилась? – Ванин голос заставил её очнуться.
– А? Просто задумалась, каково это, ранить близких людей и ничего не мочь с этим поделать.
– Каково? – хмыкнул Ваня. – Хреново это, очень хреново.
– А почему, кстати, она Боб? Она же девочка! – спросила Аля, когда они уже стояли на светофоре.
– Из-за причёски, конечно, – невозмутимо ответил Ваня.
Глава 26
Возле скульптуры юноши и коня напротив розового особняка с хмурыми статуями толпилось несколько человек. Они выделялись на фоне