– Без даты… Неизвестен… Но ведь когда-то… она была живая.
Дышать стало нечем. Сперва мне показалось, что из-за стекла, в которое была вставлена миниатюра. Но вот к моему носу прикоснулись чем-то мягким и влажным. Я отдернула голову и проснулась, чувствуя, что подушка под щекой мокрая от слез. На плече лежала большая и теплая рука Джейми, он нежно тряс меня.
– Ш-ш-ш, девочка! Ну, тихо, тихо… Тебе просто приснился сон… Я здесь.
Повернув голову, я уткнулась носом в его обнаженное плечо. Я крепко приникла к нему, а в уши медленно входили знакомые домашние шумы, вновь возвращая к жизни, которая была моей… Моей!
– Прости, – прошептала я. – Мне снилось… снилось, что…
Он похлопал меня по спине и полез под подушку за платком.
– Знаю. Ты назвала его имя.
Голос звучал печально.
Я снова уткнулась ему в плечо. От него пахло теплом, взъерошенными со сна волосами, и этот запах смешивался со слабым ароматом свежего постельного белья.
– Прости, – повторила я.
Он фыркнул, но на смех это походило мало.
– Сказать, что я ревную тебя к этому человеку, было бы ничего не сказать. Жутко ревную. Но возражать против того, чтобы он тебе снился или чтобы ты плакала из-за него, – тут я бессилен.
Палец нежно провел по мокрому следу у меня на щеке, потом Джейми промокнул его платком.
– Так ты не возражаешь?
Он криво улыбнулся в полумраке:
– Нет. Ты ведь его любила. Разве я могу обижаться на то, что ты его оплакиваешь? К тому же меня утешает одна мысль.
Он замолк. Я протянула руку и откинула взъерошенные рыжие волосы со лба.
– Какая же?
– Что в случае чего ты и меня тоже будешь оплакивать, – еле слышно произнес он.
Я вжалась лицом в его грудь, слова звучали приглушенно.
– Я не буду оплакивать тебя, потому что не придется. Не собираюсь терять тебя, слышишь?
Тут меня осенила одна мысль, и я подняла на него глаза.
– Ты ведь не думаешь, что я хочу вернуться? Не смей так думать только потому, что я иногда вспоминаю Фрэнка!
– Нет.
Он произнес это быстро и тихо и еще крепче сжал меня в объятиях.
– Нет, – повторил он еще тише. – Мы принадлежим друг другу, ты и я, и ничто на свете не в силах нас разлучить.
Он погладил меня по волосам.
– Помнишь, как я поклялся в день нашей свадьбы?
– Да, кажется. «Плоть от плоти моей, кровь от крови…»
– И я отдаю тебе свою плоть, чтобы мы могли стать единым целым, – закончил он. – Я собираюсь сдержать эту клятву, англичаночка! И ты тоже.
Он бережно повернул меня к себе лицом, ладонь с нежностью опустилась на слегка округлившийся живот.
– Кровь от крови, – прошептал он, – и плоть от плоти. Ты носишь меня в себе, англичаночка, и ты не можешь, не в силах оставить меня, что бы ни случилось.