Девочка закричала, и ее худое тельце рухнуло на пол. С церковных скамей донеслись аханье и хриплые возгласы, кто-то вскрикнул. Священник наклонился, в спешке позабыв о своей больной негнущейся спине, и прижал девочку к себе.
– Ирия! – произнес он с дрожью в голосе. – Что с тобой?
Тяжело дыша, она обвела церковь ошеломленным взглядом.
– Я… Маргрете, – сказал она. – Кто ты такой?
Ректор Магнус навис над ними.
– А ты кто такая?
Кнуд поднял на архидиакона полные слез глаза.
– Неужели у нее воистину нет души? – всхлипнул он.
Магнус показал на алтарь.
– Маргрете, – произнес он с таким металлом в голосе, что все прихожане мгновенно стихли. – Смотри сюда, Маргрете. Кто это?
Она взглянула туда, куда указывал его узловатый палец, поднялась на колени и перекрестилась.
– Это наш господин и спаситель Иисус Христос, – почти твердо произнесла она.
Магнус воздел руки. Он тоже заплакал, но от триумфа.
– Смотрите, свершилось чудо! – крикнул он. – Благодарю тебя, всемогущий Господь, что ты позволил мне, ничтожнейшему из грешников, лицезреть сей знак неизреченной милости твоей. – Он повернулся к прихожанам: – На колени! Молитесь Ему! Молитесь!
Позднее, оставшись наедине с Кнудом, он уже более спокойно пояснил:
– Епископ и я думали, что может случиться нечто подобное, особливо потому, что в послании твоем было сказано, что святые картины не отвернули от нее свои лики. Понимаешь, у полукровок воистину нет души, хотя тела их, без сомнения, не стареют. Но Господь возжелал получить даже таких. Через святой обряд крещения Он дал ей душу, как дает ее зашевелившемуся во чреве матери младенцу. Теперь она стала полностью человеком, смертной во плоти, но с бессмертной душой. И нам надлежит приложить все старания, дабы не утеряла она души своей и спасла ее.
– Но почему она ничего не помнит?
– Потому что родилась заново. Она сохранила датский язык и все прочие человеческие умения, которыми обладала; но все, что любым образом связывало ее с прежней жизнью, покинуло ее. Наверняка это тоже милость небес, иначе Сатана воспользовался бы ее тоской по дому, чтобы отбить от стада невинную овечку.
Но старик был больше встревожен, чем обрадован.
– Ее сестре и братьям сие не понравится.
– Я знаю, что с ними сделать, – сказал Магнус. – Пусть девочка встретится с ними на берегу перед теми семью низкими и кривыми деревьями. Их ветви укроют моих людей с взведенными арбалетами…
– Нет! Никогда! Я не соглашусь! – судорожно сглотнул Кнуд, зная, сколь жалок его авторитет в глазах архидиакона. Все же он уговорил Магнуса не устраивать засады. Полукровки и так скоро уйдут. А как подействует на новую душу Маргрете то, что первым ее воспоминанием будет пролитая кровь?
И посему священники велели солдатам стрелять лишь в том случае, если им будет приказано. Они поджидали