– Все наверх паруса ставить! – кричал откуда-то сверху Данир. – Пошевеливайтесь, гниды соленые! Боцман, правый и левый якоря к отдаче готовь! Убрать трап!
И будто эхом тут же по всему судну стали раздаваться другие, не менее зычные голоса:
– Фок к постановке готов! Марсовые к вантам! По реям! Отдать сезни! Кливера к постановке изготовить!
Зачарованная всей этой морской тарабарщиной, Айрис и не заметила, как Рэндалл, молодой матрос с отчаянно рыжими вихрами, выбивающимися из-под смешной шапки, схватил ее за руку и потащил по палубе через веревочный лес, о который она то и дело спотыкалась. Пышные юбки, в которые ее так тщательно наряжали мадам Ковальски и Гленна, здесь были совершенно неуместны. Команда корабля напоминала часовой механизм, все шестеренки и винтики крутились на своем месте, не останавливаясь и не сбиваясь, но, несмотря на то, что экипаж ладно выполнял свою работу, готовя парусник к отплытию, на Айрис смотрел каждый матрос. Они не просто глядели, а именно пялились. Обычно так старшая горничная Этвеллов смотрела на пятна, иногда остающиеся на скатерти после кормления малышей. Как грязь не имела права на существование в доме Донны Этвелл, так и Айрис была совершенно лишней в мире этих мужчин.
– Не пяльтесь на гроту, мадам, – обратился к ней Рэндалл. – Она у нас и так больная немного, а вы совсем сглазите. Мачтовый, вон, извелся. И вообще, лучше глядите под ноги. Здесь трап, надо подняться.
Они миновали часть палубы, дошли до второй мачты и стали подниматься по лесенке. Айрис ни слова не поняла из того, что он велел ей не делать, кроме того, что смотреть лучше всего было вниз – на дощатую палубу. Однако как можно глядеть на обычные доски, когда вокруг столько всего непонятного, что даже сон отполз куда-то в сторону, решив подождать, пока она доберется до более безопасного места. Айрис, наконец, увидела капитана. Он стоял у штурвального колеса и переговаривался с группой мужчин в широкополых шляпах с перьями. И как только они не слетали у них с голов? Ветер поднялся крепкий, ее юбки постоянно надувались куполом, а шелковый шарф так хлестал по лицу, что она сняла его, смяв в руке.
– Дамы у нас тут, – Рэндалл подвел ее к низкой двери, расположившейся позади и слева от штурвала.
– У вас целое помещение, – даже с какой-то завистью добавил он, распахивая дверь. – На комингс не наступайте, дурная примета.
– Куда не наступать? – пробормотала Айрис, растерянно останавливаясь на пороге каюты.
– Да на порог же! – крикнул потерявший терпение Рэндалл, пихнув ее в спину и проталкивая внутрь. – Ох, и наказание же на мою голову с вами возиться. Если вздумаете блевать, то в гальюн, он у вас на корме, рядом с балконом. Не хватало еще за вами убирать постоянно.
Дверь за спиной Айрис захлопнулась, в замке громко щелкнул ключ, и непонятные колдовские слова «На брасы левые! Пошел брасы!», которые к этому времени уже стали