Бугай бросился к Болохину с кулаками, но тот, увернувшись, крикнул:
– Предупреждаю. В случае сопротивления будем применять оружие.
Бугай вновь бросился на Болохина, а опомнившиеся браконьеры стали обступать Пыркова и Алексея. Болохин выпустил заряд электрощокера прямо в живот нападающего. Тот, охнув, грохнулся в траву.
Алексей снял с плеча ружье, выстрелил вверх:
– Стоять, буду бить по ногам, – и выстрелил под ноги ближайшим двум браконьерам. От неожиданности те высоко подпрыгнули, отскочили назад, где Болохин электрошокером заставил «отдыхать» еще одного нападающего.
Тем временем Пырков бросился вперед и, пока Алексей перезаряжал ружье, схватил за руку и, вывернув ее, потащил к лежащему на земле еще одного, пьяно рычащего браконьера. Ударив его по ногам, заставил сесть.
– Ну, что? Будем дергаться! – Алексей прицелился под ноги двум оставшимся браконьерам и нажал на курок. Подпрыгнув, те бухнулись на землю и заорали дикими голосами:
– Не стреляй, гад! Что творишь, ментовская морда, по бесу людей губишь, урод.
Алексей вновь дослал патрон в патронник:
– Петрович, не забывай щелкать на память! Забери сотовый, оформим изъятие как во время оказания сопротивления. Саша, не забывай про свою «электроудочку» – классно работаешь, мне б такую!
Обыскав всех браконьеров, нашли самодельный малокалиберный пистолет и в бардачке машины газо-дробовой пистолет.
– Вот это рыбаки, вооружились, как на «гоп-стоп», – не удержался Миша. Двух браконьеров он заставил сложить в кузов УАЗа бадьи с рыбой, сети, лодки. Рыбу пришлось пересчитать не только поштучно, но и по видам. Для протоколов, которые на капоте УАЗа и на капоте джипа составляли Алексей и Болохин. Каждый свой.
– Алексеевич, а ты пишешь за дерево, елку зеленую, что срубили, скоты?
– Пишу, Миша!
– А за костер на торфянике?
– Пищу, Миша!
– А за то, что машины ближе стоят пятидесяти метров до воды?
– Пишу, Миша!
– А еще за что, Алексеич?
– И за сети с рыбой в период нереста, и за электроудочку в период нереста, и за въезд на территорию заказника, и за оказание сопротивления работникам госинспекции при исполнении, и за незаконное хранение и ношение оружия в охотугодьях, т.е. охоту. Ну что, Михаил, хватит пока?
– Конечно, на них хватит, а ты что, Петрович, пишешь?
– За оказание сопротивления работнику милиции. У меня свои дела, Миша.
– Ну тогда ладно, а что с ними дальше будем делать, – показал он на сидящих на земле под «прицелом» Ивана восьмерых любителей «покрысятничать».
– Отпусти, Миша, нафиг они нам. Пусть дальше менты вон ими занимаются и суд. Тут иска только по рыбе на 5 тысяч баксов, не меньше. Это так, на глазок – шестьсот три головы рыбы, одиннадцать видов, в пятикратном размере за лов в запрет.
– Да, в старые времена, говорят, во время